Саад Мінкаїлов: «Погляд на російську дійсність не озираючись на політкоректність»

Стаття, яку пропонуємо читачам, написана ще 2003 року, але є актуальною особливо нині, оскільки надзвичайно яскраво і влучно характеризує нашого споконвічного ворога – країну кацапського бидла.

(Мовою оригіналу)

О том, как русский мужик разочаровал Наполеона

Опять разговоры о построение гражданского общества в России. И непременно по европейскому образцу! Эта та тема, которую каждый раз в русской истории выставляют на обсуждение в периоды революционной смуты или очередного тяжелого политического кризиса. Вопрос – надо ли подражать Западу, считается не корректным и всерьез не рассматривается. Полемика идет о путях достижения социально-экономического и политического уровня европейских стран.

В зависимости от политической ориентации и интеллектуального уровня выступающего, можно встретить, как достаточно реалистические высказывания, так и абсурдные оценки с благими пожеланиями, и откровенное политическое шарлатанство.

Случайные люди в политике, с газетно-журнальным мышлением по началу готовы рыть землю ради демократических преобразований. Сталкиваясь на каждом шагу с тщетностью таких попыток, их реформаторский пыл остывает и начинаются разговоры о том, что “у ней особенная стать”, о преждевременности, о неподготовленности общества и т.д.

Споры о том, чего больше в российской действительности европейского или азиатского, уводят от сути вопроса больше, чем приближают к пониманию. И правы те, которые говорят, что Япония, находящаяся на задворках Азии, намного ближе к Европе по экономическому развитию, общественному устройству, по ритму жизни.

Внешний фасад российского государства со всеми его институтами начали копировать с европейских стран со времен Петра I. По военно-техническому оснащению армии и по военно-прикладным наукам русские не намного отставали от западных стран, а в ХХ веке в некоторых отраслях даже опережали. Но никогда на территории, заселенной русскими, не возможно было скопировать социально-политическую систему, которая хотя бы отдаленно напоминала европейскую демократию.

Верно, подмечено, что ХАРАКТЕР НАРОДА ЭТО ЕГО СУДЬБА. Даже школьнику ясно, что гражданское общество в европейских странах утвердилось не в результате одномоментной реформы или указа какого-нибудь “монарха-освободителя”; по сути, это результат непрерывной борьбы народов за свою свободу. Борьбы, как против иностранных, так и против собственных угнетателей. И какие бы хитроумные и коварные планы не строили власть имущие, чтобы удержаться на троне, они вынуждены были считаться с присущим для людей стремлением к справедливости и свободе.

В свое время правители Франции осознали, что надо дать хотя бы столько свободы и дани уважения своим гражданам, чтобы те, наконец, прекратили выходить на баррикады и вешать аристократов на фонарях, чуть ли не каждые 15-20 лет. Что касается Англии, то ее парламент 13-го века является недосягаемым эталоном демократии для российской думы 21-го века.

Мы далеки от того, чтобы идеализировать европейскую историю. Но нельзя не отметить то, что европейские народы не позволяли безнаказанно топтать свою свободу и унижать свое человеческое достоинство.

Подобные нравственные императивы, несмотря на их универсальный характер, трудно разглядеть в российском обществе. Были, конечно, восстания и бунты, но, знакомясь с русской историей, создается впечатление, что механизм бунтарской реакции у русского мужика зреет не на морально-психологическом уровне, а на животно-биологическом. Поэтому и воскликнул классик: “Не приведи Господь увидеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!”. Основная масса русских – потомки крепостных крестьян.

Никакая свобода, данная сверху, не изменяет у этого народа его крепостную психологию. Либеральные послабления воспринимаются ими как слабость власти. Поэтому власть жестоко подавляла любое восстание, и каждый раз ужесточала рабовладельческий режим. Русскому мужику это было близко и понятно – он провинился, барин прав.

Сами русские о своем рабстве говорят порой более резко, чем наблюдатель со стороны, хотя не без, присущей им любви к самобичеванию. Их можно травить газом, посылать на смерть ради непонятных целей, доводить условия существования до скотского уровня, и найти другие способы измывательства – они не возмущаются. ОНИ ЖАЛУЮТСЯ. А те возмущения в телекамеру, что нам показывают, вытягивают журналисты. Потому что во всем мире по таким поводам принято возмущаться. А то не поверят, что Россию возможно “интегрировать” в цивилизованный мир. Но эти “возмущения” опять напоминают ЖАЛОБУ. Потому что вслед за ВОЗМУЩЕНИЕМ, оставленным без внимания, должно быть ДЕЙСТВИЕ. Но действие подменяется все той же ЖАЛОБОЙ, только в другой, более скулящей тональности.

По настоящему потомка крепостного раба возмущает и даже оскорбляет, когда не хватает водки или цены на нее не доступные. Место ВОДКИ в российской жизни – это отдельная тема. Это во все времена стратегический вопрос для любого уровня российской власти. Почему-то по количеству употребления спиртного русские не любят, чтобы их считали первыми.

При составлении алкогольных рейтингов стараются затиснуть себя не на “призовое” место, а где- то в середины первой десятки, позади Франции, Ирландии и т. д. Но вряд ли это объективно. Вряд ли еще где-то можно найти народ, у которого “непьющий” синоним “больного”. Русская патриотическая печать публикует устрашающие цифры, где отмечают, что ежегодно погибает до нескольких сот тысяч русских от НЕ КАЧЕСТВЕННОЙ водки (заметим, что причина не в пьянстве, а в некачественном алкоголе). Надо думать, что такое предупреждение сделает разборчивым русского мужика, который со времен застоя, не считал зазорным пить одеколон и сапожный крем.

Повальный характер пьянства, отсутствие намека на нравственно детерминированное противоборство ему и вообще восприятие пьянства большинством населения как нормы жизни, заставляет русскую версию этого порока рассматривать в контексте духовной пустоты рабски обезличенного народа.

Интеллигенция не уставала поднимать РУССКИЙ ВОПРОС, пыталась познать причины, осознать свое положение и изменить ситуацию. Вся русская литература 19-го века – это бесконечная интроспекция, малоутешительные выводы о внутреннем содержании и туманная рекомендация “по капле выдавливать из себя раба”. Некоторые и сегодня стараются не пить, организоваться в партию, группу, движение. “Все!”, – говорят они, – “Больше не будут княжить над нами ни варяги, ни немцы, ни евреи!”.

Но организоваться рабы не способны изначально. Один русский – это один раб, много русских – это много рабов. И все. Нового качества нет. Нужен барин, чтобы эту толпу загнать на работу, на войну, в лагеря. Самостоятельно русские могут организоваться на очень короткое время, чтобы сойтись стенка на стенку и выплеснуть всю ярость, аккумулированного унижения, на другого раба. В очень редких случаях – на барина, и то только в том случае, если натравливать будет другой барин.

Любая, на слух привлекательная черта русского характера при внимательном рассмотрении воспринимается уже не столь однозначно. Энгельс, как военный историк, в свое время объяснил пресловутую стойкость русского солдата. Он писал в одной из своих статей, что русский крепостной солдат испытывает, гораздо больший страх перед офицером-помещиком, который стоит за его спиной, чем перед вражескими пушками. И далее сравнивая, поясняет, что француз, к примеру, исходя из природной сообразительности или немецкий солдат, исходя из элементарного здравого смысла, могут самостоятельно сменить позицию на более выгодную. Но русский, даже под угрозой окружения не сдвинется с места, потому что офицер (барин) приказал быть именно на этом месте.

В начале 90-х в одном историческом журнале была опубликована статья, где говорилось, что за 90 лет до отмены крепостного права, попыталась это сделать Екатерина II. Ей вроде было неудобно перед просвещенной Европой царствовать в рабовладельческом государстве. И это стимулировало в ней реформаторский зуд. Анализ причин, не состоявшейся реформы выглядел хотя и правдоподобно, но не убедительно. Вся вина возлагалась на русскую аристократию, которая якобы из-за своей классовой узколобости загасила на корню прогрессивную инициативу стыдливой немки.

Но причины таились не столько в злых боярах, сколько в самом мужике. И это подтвердилось в последующем историческом эксперименте Наполеона с походом на Россию. Как известно русские полководцы не вызывали у Наполеона никаких опасений. Он знал их излюбленную и единственную тактику – завалить неприятельские позиции огромной горой трупов собственных солдат и при этом иметь возможность повторить это “горообразование” столько раз, сколько потребуется, чтобы вызвать у противника состояние безысходности. С Наполеоном это не проходило.

Он, как известно за всю кампанию не проиграл русским ни одного сражения, но при этом умудрился проиграть войну. Историки, писатели, публицисты до сих пор не потеряли интерес к этому историческому парадоксу. В качестве причин, повлекших роковой исход для французов, западные историки перечисляют русские морозы, русские просторы, русское бездорожье.

Но на фоне ярких описаний исторических образов, главная причина тонет среди второстепенных и ускользает от читателя. Основной причиной наполеоновского поражения был русский мужик. На нем, на русском мужике и спотыкнулся покоритель Европы. Знал Наполеон и о русских морозах и о русских просторах, предполагал он и то, что в России нет дорог, а есть только направления. Наивно было бы думать, что перед такой масштабной военной кампанией он не изучил условия, где будет она проходить. Но одной вещи не мог предположить Наполеон, что есть на земле люди, которых не соблазняет и НЕ ВОЛНУЕТ сладкое слово “СВОБОДА”.

Известно, что Наполеон в начале вторжения раздавал русским крестьянам грамоты, освобождающие их от крепостной зависимости. Это должно было стать по его расчетам основным стратегическим козырем, который сломал бы становой хребет крепостного государства. Но не тут-то было. Никакой цепной реакции среди угнетенного крестьянства. Это была не Италия. Видимо Наполеон понял это с самого начала кампании, но отступать было поздно, да и не совместимо с его гордыней.

Энгельс так описывает, сей непостижимый для европейского восприятия феномен: “И русский мужик, взявшись за топор, с отчаянным остервенением защищал свое рабство”. Коротко и понятно.

Заблуждается тот, кто думает, что русский народ поднимает восстание, когда гнет становится непосильным. Нет такого унижения, которого он не выдержит. Но мужицкий бунт в определенной степени был непредсказуем. К примеру, мужики повсеместно взбунтовались, когда отменили крепостное право. Вот уж действительно “умом Россию не понять”. По логике вещей взбунтоваться должны были помещики(!). Видя подобное, европейцы, находясь в плену своих культурно-исторических представлений, называли русскую душу “загадочной”. Русской интеллигенции льстило это, и она изощрялась в наведении романтического тумана, пытаясь облагородить рабский народ с его непредсказуемой реакцией.

Но ответ лежал в другом измерении – русский мужик взбунтовался не из-за того, что у него отняли землю (земли у него никогда не было), а потому что у него ОТНЯЛИ БАРИНА (!). Реформаторы грубейшим образом нарушили его привычный внутренний ориентир. Они ампутировали часть его души, предложив абсолютно чуждую ему СВОБОДУ. Это и была разгадка “загадки” русской души. Но русская интеллигенция продолжала поиск благородного стержня. Зажав нос надушенным платком, она “шла в народ”, признавалась ему в любви.

Через некоторое время, жалость сменялась презрением, становилось невмоготу и наши патриоты, скрывая свое разочарование, уезжали подальше от этого народа и уже продолжали “любить” его издалека: из Лондона, Парижа и Баден-Бадена. Упорно не хотели они признаваться сами себе, что рабов невозможно любить, их можно только презирать. Они ведь сами были частью этого народа. И никакие сословные ступени не могли спасти их от самих себя, от собственного нутра.

Но описание будет поверхностным, если изображать историческую картину того времени только в виде толпы рабов, погоняемых пастухами-помещиками. Стадо людей, пусть даже рабов – это не стадо бабуинов. Люди так устроены Господом, что нуждаются в постоянном духовном обосновании своего бытия. То унизительное состояние, в котором пребывал русский мужик, та жалкая цена, которую раб сам себе определил, требовали хоть какого-нибудь подобия психологической отдушины. Церковь не могла удовлетворить эту потребность, так как давно стала служанкой власти.

Проповедуя “Богу богово, а кесарю кесарево”, извратив СЛОВО БОЖЬЕ, она оправдывала любую тиранию ВЛАСТИ. Требовалось возведение компенсирующего идеологического ОБРАЗА. Убогое рабское сознание, привыкшее ко лжи, не желало знать ПРАВДУ о себе, и поэтому уравновешивающий образ не мог быть ничем иным, как ЛЖИВЫМ ИЗМЫШЛЕНИЕМ.

Русские внушали себе “избранность”, верили в свое “превосходство”, “особенную стать”, придумывали себе “освободительную миссию”. Даже поверхностный взгляд обнаруживал чудовищное несоответствие реального положения и придуманных образов.

Это частично отрезвляло малую часть интеллигенции, но у большинства – любая критика и разумный довод, лишь взвинчивали рабскую гордыню и учащали приступы шовинистического угара. Из этих лживых образов и представлений складывалась главная РЕЛИГИЯ русского крепостного государства.

Она (эта религия) способствовала превращению толпы рабов в НАЦИЮ рабов. И с этим была вынуждена считаться любая властвующая элита. И называться надо было русским, и прославлять надо было все русское, и восторгаться всем русским, какую бы фамилию ты не носил, будь то: Крузенштерн, Беринг, Пушкин, Кюхельбекер, Багратион, Лермонтов, Герцен, Юсупов, Врангель. Эта была “обратная сторона” чрезмерной покорности мужика. Многие представители русской аристократии с трудом говорили на русском языке, но уроки великоросского шовинизма усваивали с детства.

К. Маркс, зная “русскую болезнь”, в свое время характеризовал Герцена, не без злой иронии – “…полу россиянин, но полный московит”. Русские цари, будучи по происхождению чистокровными Гольштейн-Готторпскими, причисляли себя к династии Романовых. Не изменял этой традиции показного русофильства и сам Иосиф Джугашвили. В 1945г. после вероломного нападения Красной армии на Японию и возвращения острова Сахалин, Сталин, говорят, даже утер скупую слезу и сказал: “Ми, русские, сорок лет жидали етого диня”. Обращает внимание, что летоисчисление явно не большевистское. За точку отсчета взят 1905 год – год поражение царской России в войне с Японией. Поэтому для большинства обиженных русских Сталин и сегодня “более русский”, чем многие русские.

Русский мужик, оцененный властью ниже рабочей скотины, с рождения привыкший к бытовой и нравственной грязи, удивлял своей державной спесью, самомнением, завистливостью и органической неприязнью ко всему нерусскому. Этому свойству русского характера трудно было дать определение. “Национализм”, “патриотизм” не подходили, потому что эти понятия основываются на здоровых чувствах народа и предполагают также проявление уважения к другим нациям и народам. “Фашизм” – это воинствующий, идеологически и структурно организованный национализм, направленный против сионистской экспансии. Тоже не подходит.

Джохар Дудаев подчеркивал, что русское самовосхваление как патологическую реакцию рабского убожества, трудно с чем-либо сравнить и называл это РУСИЗМОМ. Он постоянно говорил, что “русизм” это болезнь, которой страдает все российское общество сверху до низа: и генералы, и политики, и журналисты и бомжи.

О “пролетарском” сознании монгольских скотоводов и о Емеле-дурачке

О том, почему “призрак коммунизма” побродив по Европе, осел в России написано много, как самими коммунистами, так и их “разоблачителями”. Марксистское лжеучение было подхвачено значительной частью “не у дел стоящих” евреев того времени.

В ней были все необходимое для провоцирования революционной смуты. Была и жесткая критика общественных отношений, основанных на эксплуатации (изобличать может не только праведник, но и плут), и необходимость переустройства общества на основе СПРАВЕДЛИВОСТИ (мечта простых людей), и наукообразное обоснование всей этой ахинеи и обещание земного рая в светлом будущем. Незаконченность теории, системная незавершенность, эклектизм позволяли удачно пришедшим к власти ее приверженцам “творчески развивать и дополнять” новую религию в зависимости от времени, места и ситуации.

Ортодоксальные марксисты считали маловероятной возможность пролетарской революции в России, в стране, где этот самый пролетариат не составлял и 1% населения. Да и сознательность российского пролетариата, который пополнялся за счет “бомжующих” крестьян, особого энтузиазма не вызывала.

Но Ленин чувствовал, что Россия, хотя и не вписывалась в классическую марксистскую схему, тем не менее, могла стать хорошим полем для революционного эксперимента. И выдвинул идею “самого слабого звена империализма”. Надо было, учитывая российскую специфику, спровоцировать русского мужика на тот самый бунт, который “бессмысленный и беспощадный”. А “смысл” можно было придать по ходу дела.

Впоследствии Ленин доказал, зацикленным на теориях оппонентам, что “пролетарскую” революцию можно провести и среди монгольских скотоводов, было бы желание. Царское правительство не зря опасалось евреев, держа их под цензом оседлости. Но для евреев это была не преграда, и они за короткое время смогли создать марксистские кружки почти во всех крупных городах России. Правда, в этих кружках и ячейках в изобилии заводились агенты и провокаторы как блохи на псиной шкуре. По этой причине и после трений с российской властью группа марксистов вместе с Лениным перекочевала в Европу.

Без малого 17 лет они колесили и изучали ее, пытаясь вместе с европейскими марксистами возбудить европейский пролетариат. Но тамошний пролетариат оказался не восприимчивым к агрессивным призывам марксистов, и не видел смысла только лишь из-за “классового антагонизма” хвататься за булыжник. Рушились надежды и на русскую революцию. Рутинную подрывную работу в тылу Российской империи и на фронтах большевики не прекращали ни на минуту, но желанного эффекта не было.

Царское самодержавие казалось непоколебимой твердыней. Ленин еще в октябре 16-го года в сердцах пророчествовал: “В России никогда не будет революции!”. А в январе 17 года уже более спокойно делился мечтами в кругу партийцев, что, возможно, их дети застанут пролетарскую революцию. Февральская революция 17-го произошла НЕОЖИДАННО. Ее не ожидали большевики, ее не ожидал народ, она была полной неожиданностью для царского правительства.

Это уже после, задним числом, появились многочисленные пророческие приписки вождям и “научные” труды, доказывающие “историческую неизбежность” того, что произошло (не путать марксистские домыслы с Божьим провидением). Чем дальше, тем больше все обрастало мифами, как и положено в человеческих сообществах, построенных на лжи.

К началу ХХ века законы революции считались изученными досконально. Многие социологи, историки, политические деятели того времени отрицательно относились к этому явлению, так как, по их мнению, революция мало изменяла сущность общества. Пугала чудовищная диспропорция между “ценой” и “результатом”. При изобилии трупов и крови происходила всего лишь определенная рокировка во властной элите со сменой атрибутики и вывесок. Большевики все эти выкладки относили к “буржуазной трусости” и не думали отказываться от своих планов.

Им нужна была не просто рокировка во властной элите, а ПОЛНАЯ ЗАМЕНА ВЛАСТНОЙ ЭЛИТЫ. Как можно было отказаться оседлать такой неприхотливый и податливый на эксплуатацию материал, каким всегда был русский мужик. Только благодаря крепостным рабам, которых можно было рекрутировать в любом количестве и погонять любым образом, российская империя разбухла до гигантских размеров и наводила страх на Европу.

Как мы уже отметили, большевики придали “смысл” русскому бунту, оставив без изменения “беспощадность”. “Смыслов” было даже много: смысл для большевистской еврейской верхушки, смысл для русской крепостной массы, смысл для обреченного русского дворянства и интеллигенции, смысл для национальных окраин и смысл для остальных стран. БЕСПОЩАДНОСТЬ русского бунта большевики использовали в полной мере, прибавив к нему еврейскую изощренность.

В разгар революционной горячки за действиями и политическими выкрутасами Ленина не могли угнаться не только ортодоксальные марксисты, но даже самые близкие из его компаньонов. Уже утвердившийся политический лозунг, через короткое время сменялся на противоположный призыв. Он резко обрывал своих оппонентов, говоря, что “марксизм не догма, а руководство к действию”. Ленин чутьем практика знал, где скрыта опасность для большевиков на каждом этапе революции. Некоторых моментов он опасался особенно.

Во-первых, того этапа революции, которую принято называть “контрреволюцией”. Слово “контра”, благодаря большевистской агитации стало надолго пугалом для российской толпы. Во-вторых, русского мужика могли оседлать наряду с большевиками другие соперничающие партии. И все эти учредительные собрания, многопартийность, демократия, либерализм и прочий “буржуазный” балласт мог повиснуть камнем на ногах.

В конечном итоге, западные политические модели преломились бы через русскую действительность, но время было бы упущено. В- третьих, русский мужик мог устать от крови и драки и пойти домой раньше времени. “Низы” могли впасть в апатию, а в “верхах” могла произойти кристаллизация власти. И это могло произойти до момента единоличного захвата власти большевиками и установления диктатуры “пролетариата”.

Это был бы провал. Надо было учесть российскую действительность. В общем- то, русскому мужику много и не надо было – разрядиться малость, покуражиться, дать выход инстинктам и только. И он куражился от души, с рабским сладострастием, ощущая внутри приятную щекотку безнаказанности. Облаченный в солдатскую шинель и матросский бушлат он испражнялся в золоченых дворцах, пинал под зад и грабил любого, кто носил пенсне и крахмальный воротник, насиловал монашек и гимназисток, убивал ради забавы и пьянствовал до посинения.

Но большевики дисциплинировали всю эту дикую клокочущую массу, придали массовым убийствам идеологический смысл на понятном для простого мужика уровне, и, положив 15 миллионов жизней, вышли победителями в гражданской войне. Но на этом кровавая вакханалия не закончилось. Однажды запущенный маховик массовых убийств не останавливался в этой Богом проклятой стране даже на короткий период.

После первых же годов правления большевиков русский мужик стал воспоминать “гнет помещиков и капиталистов” как сладкую сказку. Это тоже учитывалось новой властью. Реставрации быть не должно было. Большевики под корень истребили царскую семью и все, что напоминало высшее сословие. Затем истребляли всякого, кто “не с ними” и к слову которого могли прислушаться. Интеллигенцию истребляли в несколько этапов, пока не вырастили на рабфаках “передовые” рабоче-крестьянские кадры, не страдающие буржуазной ограниченностью.

На огромном евразийском пространстве евреи строили для себя новую “землю обетованную”. Теперь на основе НОВОЙ САТАНИНСКОЙ РЕЛИГИИ они склеивали для себя ими же разрушенную империю. Большевики осознавали – для того, чтобы удержаться у власти, мало было физически истребить прежнюю властную элиту. Надо было выжигать под корень все, что служило идеологическим субстратом прежней власти. Была налажена невиданная по масштабам пропагандистская работа среди масс.

Центробежные тенденции в национальных окраинах были приостановлены не столько за счет силы оружия, сколько за счет удачной пропаганды идей социализма. Лозунги: “международная солидарность трудящихся”, “борьба против эксплуататоров”, “бедные против богатых” вбивались в голову всем народам и давали результаты. При этом Ленин и большевики, не скупились ни на какие обещания и сумели повернуть силу восставших “инородцев” против белогвардейского движения.

Для того чтобы сохранить империю, нужно было соблюсти второе непременное условие – СОХРАНИТЬ ПРИОРИТЕТ РУССКОГО МУЖИКА в новой мифологической конструкции. Теперь это был, как выражался Ленин, не “русский держиморда”, охраняющий “тюрьму народов”, а “старший брат” в многонациональной семье трудящихся.

Надо сказать, что первые 20 лет советской власти, основной акцент большевистской политики был направлен на “интернациональное единство” советского народа. НАДНАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР коммунистической религии был более перспективен для дальнейшего сохранения многоплеменной империи и заодно позволял зачинщикам смуты затеряться в “братской семье народов”. Только Сталин больше заигрывал с русскими.

Еще в 1922 г., выступая перед горскими народами Кавказа, предупреждал, что участие казаков в белогвардейском движении не дает право горцам третировать их. По мере укрепления власти Сталина, акцент в национальной политике постепенно сместился в сторону главенствующей роли “старшего брата”. Это, правда, не мешало Сталину эксплуатировать “старшего брата” по полной программе. Но для русского мужика было неважно, что на его шею надели гораздо более жесткое ярмо, чем при царизме и что его загнали гнить в лагеря, по сравнению с которыми дореволюционные каторги могла считаться курортами.

Важно было другое. За ним сохранили пресловутую “передовую роль”, но уже в мировом пролетарском движении. На него теперь была возложена более масштабная “миссия”, чем “освобождение” славянских народов. Теперь он должен был возглавить мировую революцию против мировой буржуазии и “освободить” трудящихся всех стран.

Армия, промышленность, энергетические комплексы, коммуникации содержались в основном за счет русских. Важные промышленные объекты стратегического значения в национальных республиках возводились, используя масштабное десантирование населения из русской глубинки. Хотя и нацменов также посылали на строительство промышленных объектов, что возводились по всей стране, но это был не столь податливый для регуляции процесс из-за наличия у нацменов развитых семейно-родственных уз и привязанности к своей земле.

Большевики под разными предлогами старались смешать нации и племена между собой, но в основном поощрялись смешанные браки с русскими. Старались, чтобы у нового советского человека преобладали черты русского характера, главные из которых: податливость, управляемость, небольшой уровень бытовых запросов. Одновременно в драматургии, в кинематографе, в художественной литературе создавался образ многонационального коллектива, с энтузиазмом строящего новую жизнь, в котором наиболее мудрым, понимающим, учитывающим актуальность момента наставником был русский рабочий.

Должность “старшего брата” обязывала иметь более богатую историю, более богатое культурное наследие, мудрые мысли, переданные через сказания, легенды, притчи. Детям в национальных школах преподносили сказки о Емеле и Иванушке-дураке, как невиданный полет народной мудрости. Деградированные социализмом потомки Бухари, Навои, Ибн-Сины, Низами защищали в институтах диссертацию на тему “Слово о полку Игореве”, описывая это стихотворное упражнение Мусина-Пушкина, как непревзойденный шедевр мировой литературы.

Трудно кого-либо удивить, сказав, что евреи ко всему остальному миру относятся, мягко говоря, неприязненно (по мнению самих евреев, это реакция на то, что все народы “больны антисемитизмом”). Но ненависть евреев к исламу и мусульманам гнездится где-то на генетическом уровне. Придя к власти, они ликвидировали у мусульманских народов, вошедших в состав Советского союза, письменность на арабской графике, которой те пользовались 13 веков. И уже с начала 50-х годов с беспрецедентной наглостью внушали, что до прихода Советской власти “у этих народов не было своей письменности”.

Но вернемся к объективным законам истории (или к Божьей каре). После того как большевики уничтожили большую часть российской аристократии, затем бывших своих союзников по революционному движению, у них обострилась жесткая борьба между собой. И не заметили они, как в их собственной среде вывелся “крысиный волк” – Иосиф Сталин.

Ту огромную ненависть, которую сегодня обнаруживают евреи к Сталину, даже спустя 50 лет после его смерти, трудно объяснить набившими оскомину пропагандистскими клише: “диктатура”, “авторитаризм”, “тоталитарный режим”. В своем желании сохранить для русских “священность” войны против Германии и одновременно загнать фигуру Сталина в исторический офсайд, евреи доходят иногда до абсурда.

Все многочисленные труды современных историков, если не заблуждаться на счет их “глубины” и “объективности” сводятся, примерно, к следующей интерпретации 2-й мировой войны. Вот была такая античеловеческая (антиеврейская) Германия, которая вероломно напала на Советский союз.

Первоначально терпели поражения из-за того, что не было Тухачевского, Якира и других “непревзойденных светил” военной стратегии. Но затем русский народ (“советский” не упоминается как историческое недоразумение) сам собой собрался с духом и погнал немца со своей земли. А Сталин где был? Ах, Сталин! Да, был такой, сидел в кремлевском подвале, трубку курил…. Путался под ногами у выдающихся русских полководцев, только и делал, что мешал им эффективно воевать и добивать фашистскую гадину.

Природу еврейской ненависти к Сталину трудно разгадать, слушая стандартный пропагандистский колокольчик. Но, внимательно вчитываясь в современные интерпретации истории, можно догадаться – Сталин сумел повернуть ситуацию таким образом, что евреи угодили в ту самую “яму”, которую они рыли для других. И “яма” была вырыта основательная.

Испытывая страх и ненависть к Гитлеру, натравив против него весь остальной мир, в конце концов, они смогли победить его. Но при этом прозевали Сталина. Последний уничтожил не меньше евреев, чем Гитлер. Но что особенно обидно для евреев, Сталин не кричал об угрозе сионизма, не создавал еврейские гетто, пряча усмешку в усах, без зазрения совести заверял, что не любит антисемитов. И истреблял евреев, не выпячивая это в демонстративную политическую линию.

Причем делал это руками других евреев, за которыми сохранял до поры высокие посты в правительстве и НКВД. Правда под занавес жизни “отца народов” “линия партии” в этих вопросах стала почти прозрачной. Что объявленная в начале 50-х борьба с “космополитизмом” и “дело врачей” есть борьба против еврейских интриг, не понимали разве что оленеводы крайнего севера и доярки российской глубинки.

Но мы немного отвлеклись, сталинизм – липкая тема. Вернемся к “старшему брату”. То, что после революции сущность отношения ВЛАСТЬ-НАРОД не изменилась, а если и изменилась то в худшую сторону, ясно понимала не только старая интеллигенция, но и простой народ, который, не умея писать и читать, умел сравнивать.

Он видел, что место прежнего барина, занял большевик. И при сравнении, в глазах русского мужика большевик явно проигрывал. Наверное, поэтому была проведена кампания ликбеза, чтобы простое население научить читать большевистские лозунги. Ничто так не зашоривает сознание и не снижает уровень критического восприятия, как примитивное грамотейство. Новая “народная” власть, сделавшая мат, грязь и безбожие нормой жизни, явно не страдала аристократичностью манер. Поэтому появились новые понятия для обозначения человека власти. Вошли в обиход слова “пахан”, “начальник”.

Вообще, распространившееся слово “начальник”, не совсем правильно считать советским аналогом слова “барин”. Оно в зависимости от ситуации могло нести различные смысловые оттенки: от пренебрежительного до почтительного или эмоционально нейтрального. Постепенно все стало на свои места. Была полностью восстановлена государственная пирамида, на основе новой идеологии, с многократно усиленным репрессивным аппаратом и огромной армией средних и мелких начальников. Это был типичный ПАХАНАТ в своей основе, ориентированный на русский менталитет.

О виновнике развала и о чудном спасении из “рабства”

Развал Советского союза относится к уже известному разряду полной НЕОЖИДАННОСТИ. Можно говорить о происках Запада, о хитрых планах ЦРУ, о пятой колоне сионистов, можно соглашаться с излюбленным диагнозом реформаторов “экономика не выдержала”. Все перечисленное укладывается в некую успокоительную причинно-следственную схему.

Да, Запад оказался хитрее коварнее, много работал на разложение соц. лагеря. Да он победил в холодной войне. Но внезапный обвал всей системы был полнейшей неожиданностью и для Запада. Другое дело, что столбняк от удивления длился недолго и этот самый Запад не оставил на самотек такой подарок судьбы. Быстро перегруппировавшись, на ходу скорректировав свои долгосрочные планы, он железной хваткой вцепился в поверженного монстра и впрыснул в жизненно важные органы столько яда, что вряд ли его спасет даже самый искусный политический ветеринар. И что уже совершенно очевидно – “спасать отечество” не собираются те сомнительные политические фигуры, которым дали прописку на телевидении.

Говорят много. Ничем не ограниченное говорение – один из характерных признаков сегодняшнего времени и в то же время показатель глубокого кризиса и растерянности в обществе. В данном случае изобилие речей является еще и неким суррогатным заменителем ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. В стабильном обществе говорение регламентировано и обусловлено это тем, что общество знает свои цели, задачи и наметило пути их достижения. Тут многословие излишне.

Основные тенденции закулисной политики видны невооруженным глазом – развалить государство настолько, чтобы восстановление сверхдержавы стало не возможно, ни морально, ни физически. Загнивающую, смертельно больную империю ведут к той черте, когда содержание оставшихся боеголовок станет непозволительным экономическим бременем или будет грозить экологической катастрофой. И после этого укажут место, в общем строю, уже не опасаясь политической строптивости. Возможно, организуют мировой спектакль типа “кремлевский Милошевич”. Тут уже не поможет ни членство в “клубе французских виноделов”, ни обличение “двойных стандартов”. И кажется, первые наметки по оживлению этой темы, в европейских политических кругах уже наблюдаются.

Плутократы, пришедшие к власти, не избегают разговора по самым острым проблемам. Они имеют возможность замусолить и заболтать любую насущную проблему. На телешоу приглашают различных примелькавшихся деятелей, каждый из которых имеет “свое видение”. Солидным дядям, познеры задают вопросы как на детском утреннике. А те быстро и заученно тараторят каждый свой “стишок”. Каждый раз на обсуждение ставится стандартный вопрос: “Почему разваливается (разлагается) то-то и то-то?”. В зависимости от намеченной темы, приглашенные в студию, в шумной полемике переживают за развал (разложение) здравоохранения, просвещения, науки, сельского хозяйства, ЖКХ, армии и пр. ТВ упорно демонстрирует кадры, как половина населения, матюгаясь, плавает в собственных нечистотах. Затем эмоции публики искусно переключают на вопросы: “кто виноват?” и “что делать?”.

Виноватых находят быстрее, чем международных террористов. Это “пережитки социализма” и начальники ЖКХ. Что делать тоже ясно – реформировать ЖКХ. “Утренник” дружно аплодирует, занавес опускается. За скобками остается истинный виновник собственных несчастий – русский народ. За скобками он остается, потому что соблюдается один из догматов нового времени, что “нет плохого народа, есть только плохие люди”. (Такие контрабандные ” истины” настойчиво распространяют евреи. Нам позволительно в них усомниться. К примеру, вышеприведенного утверждения нет ни в одной из книг Священного писания. Наоборот, и в Торе, и в Евангелие, и в Коране много сказано о “народах нечестивых” и рассказывается о том, как их наказал Господь.)

В этих эпизодах как нигде проявляются характерные особенности казенного народа. Представители любой другой нации проявили бы здесь собственную инициативу, хотя бы ради здоровья своих детей. Русские нет, и пальцем не пошевелят, придерживаясь извечной НЕГЛАСНОЙ ДОГОВОРЕННОСТИ холопа с барином. Барин (начальник) обязан, заботится о его быте (дать ему какую-нибудь конуру и пищу) взамен этого он может эксплуатировать холопа, как ему вздумается и даже посылать на убой.

Рассматривая только лишь жэкэхашные страдания, можно довольно много узнать о характере русского мужика. Никакая цивилизация, научно-техническая революция, глобализация не изменили его. Где-то в начале января ТВ показывает такую картинку. Жители одного из хуторов на Кубани в канун предыдущего новогоднего праздника обратились к Путину с просьбой посодействовать, чтобы им провели газ. Тот, конечно, не мог упустить возможность разыграть из себя “доброго царя” и пообещал, что через полтора месяца у них газ будет. И тут возникает типичная ситуация, когда казенный народ неблагодарным грузом виснет на шее у своих правителей.

Газ провели в обещанный срок. Но и через год хуторяне продолжали отапливать дома дровами и углем, угрюмо объясняя, что завести газ в дом не по карману. Ни один из них не желает купить 10 метров трубы, чтобы сделать отводку от газовой магистрали, которая теперь проходит в трех метрах от его окна. И дело не в затратах.

Они с холопским упрямством считают, что НАЧАЛЬСТВО ОБЯЗАНО завести газ в каждый дом. И упорно, затаив обиду на это самое начальство, будут продолжать покупать уголь и дрова “назло кондуктору”. Трудно предположить, что такая ситуация возможна среди других народов.

Или другая картинка из серии “жэкэхашные трагедии”. В своей квартире замерз 80-летний ветеран. Примерз к полу так, что с трудом отодрали. В общем-то, самый заурядный случай из русской жизни был раскручен через СМИ для поддержания общего фона недовольства властью. Все соседи взахлеб возмущались в телекамеры, обвиняя ВЛАСТЬ, которая бросила на произвол судьбы ветерана. Ни один из них даже представления не имел, что по понятиям общечеловеческой морали, весь позор ложится на них, на так называемых соседей.

У всех народов Кавказа, к примеру, к соседу относятся как к близкому родственнику. Случаются и обиды и ссоры, но неизвестно ни у одного народа случаи такого дикого безразличия друг другу. Это, какое животное равнодушие надо иметь, чтобы позволить умереть такой смертью пожилому беспомощному человеку. Хотя сравнение с животными не совсем правомерно. У многих стадных животных существует развитое чувство взаимовыручки.

Часто о смерти одинокого пожилого соседа “братья славяне” узнают, когда трупный запах в подъезде становится невыносимым. Случается, что, и трупный запах не волнует. По телевидению однажды показали, как в одной из квартир, густо заселенной хрущевки, нашли высохшие мумии двух женщин, старой матери и ее пожилой дочери. Но такой случай даже применительно к русскому быту “зашкаливает”.

Некоторые пропагандистские сюжеты российских СМИ можно относить к рубрике “Смехослёзопанорама”. В одной из телепередач раскручивается тема “жестоких кавказских работорговцев”. Интрига начинается с того, что во время командировки в Грузию к журналистам подошел какой-то русский бич и пожаловался, что, мол, десять лет мотается по Кавказу и не может вернуться в родные края, так как нет паспорта. Журналисты вцепились в бедолагу как в голливудскую кинозвезду.

Выдали по экрану быстро состряпанную первую серию “тяжелой одиссеи”. В то время он пасет чьи-то отары, в горах Сванетии. Но это не интересно. Все мытарства обязательно должны начинаться с одного из районов Ичкерии, где он несколько месяцев горбатит на какого-нибудь “злого чечена”. То ли режиссер был бездарный, то ли бич оказался никудышным актером, но по рассказам последнего выходило, что жилось ему в “рабстве” лучше, чем “свободному” средне статистическому жителю России. Во всяком случае, положение у него было намного предпочтительней, чем у замерзшего в окружении своих соплеменников ветерана.

Но изюминка интригующей теленовеллы не в этом. Привозят нашего героя домой, куда-то в Архангельск вроде. Есть близкие родственники: родная сестра, зять, племянники. Стучат в дверь квартиры, открывает женщина средних лет – сестра героя. Увидела брата после десятилетней разлуки, узнала и, … нет-нет не угадали! не разрыдалась, не бросилась в объятья. Это было бы привычное, по-человечески понятное завершение грустной истории. Сестра зыркнула глазами, узнала гостя, удивилась, сказала: “Ой!”…. На этом восклицании “индийское кино” заканчивается, переходя в русскую быль.

В следующий момент она решительно захлопнула дверь, буквально перед носом брата и ПЕРЕД КАМЕРОЙ ОПЕРАТОРА, и все поняли “ой”, как “этого мне еще не хватало”. Весь эпизод длился несколько секунд, но он стоил подробного описания. Пьеса шла явно мимо задумки, … если у авторов не было более коварного плана – показать “широту русской души” в натуральную величину. Затем показывают “казенный дом”. Нашего героя устроили то ли в психинтернат, то ли в дом инвалидов. В эпилоге – жертва “освобождения” полулежа на койке, отрешенно смотрит в зарешеченное окно.

Чистые белые простыни на кровати на фоне голых обшарпанных стен, кроме уныния ничего не вызывают. Он уже почти забыл о камере, направленной на него. На лице героя какая-то деревянная усталость, покорность судьбе, сменяемая время от времени деланной бодростью (видимо вспоминает о видеокамере). Этой дежурной бодростью, невозможно полностью скрыть ту тихую подавленность, которая нет-нет, а отражается во взгляде.

Не надо быть умудренным психологом, чтобы, глядя на этого бедолагу, догадаться – находясь в “рабстве”, он получал гораздо больше человеческого участия. Но какой-то очень русский элемент выпадает из его портрета. Не могу уловить, какой. Ах, вот оно что! Он никак не обнаруживает злобы к “освободителям”, и обиды на сестру. И его губы не кривятся в беззвучном рефлекторном мате. Вот что, значит, оторваться от привычной среды и десять лет жизни провести среди других народов. Это убавило в нем часть русского и прибавило общечеловеческого.

(Часть русского населения, сбежавшего из Ичкерии в первую и во вторую войну, возвратилась в центр войны, город Грозный, не выдержав хамства и цинизма со стороны российских русских. Живя в российских регионах, они ощущали к себе неприкрытую ненависть со стороны местного населения. Их называли “чеченами”. Видимо чувствовали в них измененных русских, “русских с человеческим лицом”. Такое же отношение было и к русским, прибывших с других мест “ближнего зарубежья”. Тогда становится понятно, что вой “патриотов” по поводу притеснения русских в Прибалтике или Казахстане вызван не сопереживанием за судьбу соплеменников, а продиктован той глубинной, рабской озлобленностью, которая готова выплеснуться на всех и на вся, без разбора).

Оставим за русскими право дать самим себе характеристику, какая им больше по душе. Но если задуматься, то в душу закрадывается муторная тоска – это как сильно должны были прогневить ВСЕВЫШНЕГО СОЗДАТЕЛЯ те народы, у которых русские числились в “старших братьях”.

В отъевшемся теле “здоровый дух”

Черствое, бездушное отношение друг другу в реальной жизни, легко переходящее во взаимную жестокость, рабская разобщенность, не мешают русским бурно переживать “за державу”, “за обманутый русский народ”.

Особенно переживают за развал АРМИИ. И не случайно! Армия, во все времена была самым культовым идолом в языческом пантеоне русского мужика. Это узаконили даже в правописании – слово “Армия” пишут с большой буквы, а “бог” до сих пор пишут с маленькой. Вот что можно прочесть на одном из русских патриотических сайтов, авторы которого старательно открещиваются от шовинистического кликушества.

“В годы т.н. развитого социализма, когда страна, в общем то тихо гнила в изнутри, строилось ежегодно десять атомных подводных лодок. Ставились на боевое дежурство сотни межконтинентальных ракет. Клепались танки и самолеты, БТРы и вертолеты. Путь оно все и было столь же гонимое, как и машина с надписью ВАЗ, однако увидав пролетающий над покосившимися избами истребитель, бредущая по колено в грязи пятидесятилетняя старуха-колхозница могла гордо воскликнуть: а зато мы сильные и могучие! Т.е. фигово мы жили, но та же КПСС могла ткнуть на ВПК пальцем и сказать – вот сюда утекают ваши денежки”. ( АРИ. Итоги политнедели 15.02-23.02. Глеб Щербатов).

Здесь имеем тот случай, когда любые комментарии могут испортить цитату, мы только подчеркнули суть русской ностальгии.

Армейский устав переписывался многократно в зависимости от веяния времени. Но истинным цементирующим началом в российской армии было крепостное право, которое сохранилось в ней почти в реликтовой форме до наших дней. “Дедовщина”, рассказы о которой вызывают возмущения солдатских матерей типично русское явление, своими корнями уходящее во времена, когда крепостной служил 25 лет. Это действительно был дед, в глазах новобранцев.

Прошли столетия, а отношения друг к другу не изменились. “Дедами” становились через год. Сегодняшний новобранец, бегущий из части, грязный, побитый, глотающий слезы и сопли, вызывает жалость. Через год- полтора он сам начнет издеваться над слабым и неопытным новичком. В этом весь раб: он соглашается быть угнетенным, и при малейшей возможности не упустит случая угнетать себе подобного.

“Дедовщина”, по сути, есть УНИВЕРСАЛЬНАЯ СОЦИАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ взаимоотношений в российском обществе, на всех его уровнях.

Генералы злятся, слушая все эти обвинения в свой адрес. Они знают, что дедовщина в российской армии была всегда, и это не мешало ей (до позорного поражения в Афганистане) считаться самой сильной армией в мире. И еще один секрет знают генералы, что в чеченских, “незаконных банд формированиях” нет дедовщины.

Попробовали бы Гелаев или Басаев оскорбить или унизить хоть одного самого слабого и бестолкового новичка в отряде. Это был бы их последний день в качестве командиров, потому что от них отвернулись бы все и в первую очередь ближайшие соратники. К счастью такое допущение невозможно даже теоретически. Чеченские моджахеды вышли с оружием в руках защищать свое человеческое достоинство и поэтому не могут и не хотят попирать достоинство другого.

Интересно было наблюдать за пленными солдатами срочниками. Загруженные феэсбешными внушениями, что “сразу зарежут”, они поначалу обреченно ждали своей участи. Затем удивлялись, что не только не режут, но и делятся с ними продуктами. Каждый день, прожитый в лагере моджахедов, приносил им новые открытия.

К примеру, что у “главарей” нет отдельного стола, что над ними подтрунивают и шутят, как и над рядовыми моджахедами. Но при этом беспрекословно выполняют их приказы. Пленники в разговоре клялись, что если бы знали о таком положении, то вся их рота без колебания перешла бы сюда.

Дедовщину русский, в общем-то, принимает – он к ней подготовлен, начиная с детской площадки. Но вот, что ему бывает обидно, когда два-три новобранца “кавказской национальности” начинают “не по правилам” гонять всю роту русских, не делая различия между дедами и салагами. Вот как описывает подобный случай один из постоянных авторов АРИ (Агентство русской информации).

“В ожидании грандиозного сражения за столицу в разных участках Россиянии происходили бои локальные, например, в г. Белоярский. Там ЧЕТВЕРО дагестанцев систематически избивали ТРИНАДЦАТЬ русских солдат (всего в части служило 40 чудо-богатырей, потому можно говорить о 36 “опущенных” военнослужащих), причем все это наблюдало РУССКОЕ же офицерье. Вместо того чтобы хотят бы вдесятером налететь на одного чучмека и насмерть забить его табуретками, 13 самых отважных смылись из части и пошли в прокуратуру.

В любом случае это прогресс, поскольку полтора года назад четыре чучмека систематически издевались над сотней с лишним военных, которые доведенные дедами до ручки пошли в посадку кушать черешню. Таким образом, в десять раз выросла моща наших воинов”.

После констатации прискорбного факта в духе злобного сарказма, автор переходит в русло привычных вопросов: “Кто виноват?” и “Что делать?”. Здесь мы узнаем русскую думку о самих себе. Сквозь показное самобичевание проглядывается рабская гордыня и поверхностный взгляд на вещи. Понятно, что журналистский стиль не требует особой глубины в суждениях. Но и не предусматривает нижеследующую инфантильную галиматью.

“О чем говорят такие случаи? О том, что русские разобщены? О том, что русские выродились как народ? Отчасти – да. Призывники, это в общем то срез общества среднестатистических обывателей, забитых, дезорганизованных существ. Политика такая в стране была – гноить пассионариев по тюрьмам и концлагерям. Вот мы и имеем то, что нас все имеют. Однако не все столь печально, если принять во внимание контингент, приходящий сегодня в армию, ведь как правило это дети из очень и очень неблагополучных семей. Если мальчишку всю жизнь избивал папаша-алкоголик, ему в общем то довольно трудно сразу перестроиться, перестать следовать психологии мальчика для битья и начать бить самому”.

А если мальчишку никто не избивал? И воспитывал его отец-трезвенник (потому что язвенник) и с детства играл в “войнушки” и смотрел, читал и восторгался всей русской патриотической пургой. …Тогда что? У него появляется чувство достоинства? Да нет! Раб он не потому раб, что бедный, в лохмотьях и не образованный.

С древнейших времен по настоящее время не переводились рабы-поэты, рабы-архитекторы, рабы-врачи, рабы-инженеры и пр. Поэтому цитируемый автор, возможно весьма начитанный и образованный человек, не должен вызывать у нас иллюзий. Потому что следующая его рекомендация попросту их не оставляет.

“Но даже с такими нечастными доходягами все поправимо: три-четыре года спортзала, нормальное питание, хороший тренер – и любой из этих отпрысков алкоголиков порвет четверых потомков скотоводов, на завтрак будет чучмеков есть. Вопрос сегодня заключается лишь в том, как, русским детям обеспечить нормальные условия для жизни, а обеспечить их сможет только русская национальная власть”.

Это и есть уровень проникновения в суть проблемы (?) Воистину иметь в качестве интеллектуальной элиты нации такое убожество, намного трагичней, чем наводнения или техногенные катастрофы. Автор пребывает в полной уверенности, что отъевшееся и накаченное НИЧТОЖЕСТВО перестает быть таковым и приобретает некое новое КАЧЕСТВО. Если бы автору вдруг наскучило наживать геморрой перед компьютером, и он подписался бы сопровождать российский спецназ во время операции в горах Ичкерии, то мог бы стать свидетелем такой сцены.

Шестьдесят с лишним откормленных и накаченных спецназовцев, со свиными выями, несущие на себе амуницию и боеприпасы свыше 50 кг, не считая оружия, встречаются в лесу с отрядом из восьми моджахедов. Встреча почти в лоб. Пауза, все застыли. Малейшее движение кого-либо спровоцирует шквальный огонь с обеих сторон…. Шабалкин через некоторое время выдаст “информацию” о том, как “российский спецназ уничтожил крупный отряд “бандитов” и “наемников” в лесах под Джани-Ведено”. И что при этом “до 30 бандитов уничтожено, а остальные рассеяны по горам”. Но это так,… для поддержания мифа. Наш же гипотетический репортер увидел бы совершенно другую картину.

Столкнувшись, нос к носу с противником, у которого оружие тоже на взводе, командир спецназа (тот самый накаченный) предлагает разойтись мирно. Командир моджахедов соглашается – русских слишком много. Так и делают. Правда через пару часов, когда спецназ прибывает на свою базу, этот квадрат артиллерия выворачивается на изнанку, но это уже рутина войны.

О Хасбулатове, о Руцком и кое-что о светских манерах

Русские то жалуются, то гневно изобличают плутократов, а те в свою очередь заверяют, что унаследовали право сесть им на шею на легитимных, демократических основаниях. Сколько бы раб ни жаловался, ни плакался, ни изобличал, он боится НАРУШИТЬ ПРАВИЛА, которые установлены сверху. Страх давит его. Вместе с тем, политические паханы и плутократы, которые выдумали эти правила, без колебаний преступают их, когда им это необходимо.

Ельцин и его окружение, не долго думая, расстреляли упрямый верховный совет, пересажали фрондерствующих лидеров. И тут же, с бандитской снисходительностью отпустили их. Дали амнистию, якобы в целях общественного примирения. Ну не доводить же, в самом деле, всю эту муть до открытого суда. Чеченец Хасбулатов, всю свою сознательную жизнь проживший в Москве, вроде профессор и политик, по идее, как никто другой, должен был знать русский характер, особенно характер московитов. Как можно было, опираясь на русских холопов, надеясь на них как на соратников, пойти “ва-банк”? Решил, видите ли, оседлать с наскока русскую идею. Даже для русского это безнадежная затея. А уж не прозевать очередного “кавказца”, курящего трубку, евреи обязались давно.

Надо было видеть “афганского героя”, боевого летчика Руцкого во время штурма Белого дома. Он почти плачет, у него трясутся руки, подбородок, он истерически призывает окружающих подтвердить, что даже не думал оказывать вооруженного сопротивления, он даже не касался оружия. И это в то время, когда этот человек(?) значится вторым лицом в государстве.

То есть, имеет возможность ссылками на всякие “конституционные нарушения” “вешать всех собак” на своего противника. Но нет! есть черта, перед которой эти люди поджимают хвост. В этом весь раб – его можно послать на убой в Афганистан и он, пачкая от страха штаны, будет покорно выполнять “интернациональный долг”, но если его заподозрят в неповиновении барину, он тут же упадет в обморок.

Впоследствии этот мешок с фекалиями был избран патриотическим электоратом на пост губернатора, а остальному скопищу холопов позволили из разогнанного верховного совета перекочевать в “демократическую” думу. И они, как ни в чем не бывало, с прежним энтузиазмом принялись спорить, голосовать, юродствовать. Даже этот презренный балаган при желании мог заставить власть считаться с собой. Формальные правила позволяли это. Но куда там, все эти райковы, володины и слизки, не без гордости стараются подчеркнуть, что их холуйская поза замечена и одобрена кремлем.

На их лицах читается нескрываемое самодовольство лакеев, приближенных к барину. Ну, казалось бы, что ты раболепствуешь, как будто в кремль возвратился Рюрикович. Да он такой же, как ты, если не хуже. У этого, даже в первом поколении невозможно докопаться до родословной.

Вспоминается эпизод примерно полутора годичной давности. Встречают Путина то ли в Татарстане, то ли в Башкирии. Как и положено вокруг гостя идет “орбитальное” вращение местной власти, хлеб-соль, девицы в национальных платьях, дети, цветы…. Затем показывают шутливую сценку – то ли импровизация, то ли входила в программу: Путин и одна из “хлебосольных” девушек соревнуются, выясняя, кто положит руку соперника.

Ну, казалось бы, козе понятно, что спортсмен, мужчина (в данном случае будет точнее – особь мужского пола) физически сильнее хрупкой девушки. Любое высокопоставленное лицо, известный и малоизвестный политик любой страны, даже вождь зулусов или старейшина мормонов, в такой ситуации поддались бы. Этот нет. Этот уложил таки руку девушки с самодовольным видом. “Победил” так сказать, не подвел свое происхождение.

Существует категория бесполезных затей. Одна из них, когда сотня имиджмейкеров будет вращаться вокруг генетического холопа, стараясь создать внешний лоск. Но тот все равно выдает свою сущность и делает это в самый неподходящий момент.

Два источника чеченской партхозноменклатуры или еще раз о воспитании

Хотелось бы преподнести чеченцев, как народ, на национальном поле которого нет и в помине рабских сорняков. Но для этого надо обладать бесстыдством Ястржембского. На телеэкранах показывают таких представителей чеченской национал-помойки, что спорить о “чистоте нации”, означало бы отрицать очевидные факты.

История рабовладения среди чеченцев была своеобразной и представляет немалый интерес для любого ученого гуманитария. (Но наш экскурс ограничен рамками журналистского анализа).

Достаточно сказать, что чеченец делился с рабом своей пищей, давал ему отдельный кров, работал наряду с ним. Сам не издевался и не позволял другим издеваться над рабом. Помогал рабу жениться на женщине его круга. Но тут возникала интересная ситуация.

Вместо того чтобы быть благодарным за то, что ему покровительствуют, дают кров и пищу и не унижают, раб начинал самодовольно двигать плечами, наглеть и пререкаться. Конечно, зарвавшегося раба быстро ставили на место. Но опыт учил, что даже тихому рабу нельзя доверять. Наверное, поэтому у чеченцев существовал обычай – каждый вечер, перед отходом ко сну, кто-нибудь подходил к дверям раба, громко звал по имени и предупреждал: “… Не забывай, что ты ллай!”. На чеченском языке “ллай” означает раб, холоп.

В психологии рабов чеченцы разбирались хорошо. Знали, что от раба нельзя ждать благодарности, но нужно ждать НАГЛОСТИ. (Горбачев не знал или забыл этой особенности рабского поведения и во время “хождения в народ” в 96г, получил скандальную пощечину от того самого “простого избирателя”).

В ходу были выражения “горделивый как раб”, “обидчивый как раб”, “гневливый как раб”, “продажный”, “злопамятный” и т.д. Если кто-то из старших в роду делал замечание подростку или юноше с употреблением таких сравнений, то это надолго отбивало охоту у воспитуемого обнаруживать свои эмоции. Конечно, ни о какой кровной мести в отношении раба не могло идти и речи. Когда по стечению обстоятельств от руки раба погибал чеченец, то это воспринималось как несчастный случай. Раба, конечно, убивали и за меньший проступок. Но враждовать было не с кем – не было рода, не было происхождения, не было личности.

К состоянию вражды и дружбы чеченцы подходили очень осторожно и взвешенно. Объявить по ошибке вражду безродному человеку, означало попасть в глупое положение и надолго стать героем местных анекдотов. Существовала поговорка “Лучше вендетта с благородным человеком, чем дружба с ничтожным”. Уже к концу 19 века, выражаясь языком марксистов, рабов не было как класса. Но зато были тейпы и ветви рабского происхождения и, не смотря на свою плодовитость, они никак не могли раствориться в чеченском обществе.

Об их происхождении в каждом селе, в каждой округе знали достоверно. Жениться или выйти замуж за представителя сомнительного тейпа, каким бы материальным достатком он не обладал, и сегодня в лучшем случае считается непростительным легкомыслием.

Нетрудно догадаться, что большевики в “деле становления Советской власти на местах”, опирались на рабские тейпы и безродный человеческий мусор. Их протаскивали в партийную элиту, давали образование, льготы, власть. Но в какой бы красочной упаковке не преподносился раб, у чеченцев вся эта политическая мишура ничего кроме презрения не вызывала. Раб и в парчовых одеяниях для них оставался рабом.

Параллельно большевики старались вербовать в свои ряды и сынов из благородных и уважаемых семей. К сожалению, это им в определенной степени удавалось, и благодаря этим агентам влияния, они смогли значительно ослабить сопротивление чеченцев. Из этих ДВУХ ИСТОЧНИКОВ сформировалось впоследствии национальное представительство местной партхозноменклатуры.

Брежневское время явилось пиком разложения нации. В то время принято было азартно обсуждать интриги в высших партийных структурах.

Описывались случаи, когда некоторые чеченцы из партийной номенклатуры могли пойти на конфликт … даже с русским наместником республики (!) И наряду с этим рассказы о поведении других партийных чеченцев отдавали такой вонью безнравственности, что люди начинали сомневаться в их достоверности. Но все стало бы на свое место, если бы сомневающийся проследил РОДОСЛОВНУЮ этого “чеченца”. Некоторые из них и сегодня, несмотря на интеллигентную маску, демонстрируют такое омерзительное холуйство, что даже русское быдло чувствует себя выше их. И надо сказать – на этот раз обосновано.

Не смотря на чудовищные злодеяния, которые русские веками творили и сегодня продолжают творить на чеченской земле, чеченцы почти не испытывают вражды к русским. На первый взгляд парадоксально, ведь в мстительности чеченцам не откажешь. Но это на первый взгляд. Углубившись в суть вопроса, начинаешь понимать, что чеченский менталитет не воспринимает русских как нацию. Нет объекта для ненависти. Невозможно испытывать ненависть к саранче или наводнению. Можно только скорбеть, печалиться, молить Бога и спасать свой народ доступными средствами.

Вместе с тем чеченцы испокон веков враждовали с казаками. Редко, имели место и дружеские контакты, и даже кровнородственные связи. Это было объяснимо. Казаки имели семью, традиции и религию, т.е. могли называться НАЦИЕЙ. Чеченцы также испытывали ненависть к русским правителям, так как они формировали центр принятия решений. Но мюжге (от слова “мужики”) никогда глубоко не затрагивали эмоций чеченцев, кроме желания сиюминутного истребления. Кстати психологию мюжге чеченцы тоже знали неплохо.

Старики любили повторять: “Остерегайся мюжге, который плачет и лезет в драку”. Имелась, наверное, ввиду одна из тех непредсказуемых диких реакций, когда новобранец расстреливает дюжину сослуживцев и затем самого себя.

Итак, все мы систематизировали, разложили по полкам и провели этнопсихологический анализ, и выявили типологии,… и почти обнаружили в хромосомах ген, отвечающий за быдловую деформацию личности. Вот только одна беда – жизнь не втискивается в нашу рабочую теорию. Потому что она никак не объясняет, почему чеченец из нормальной семьи, где гордились приверженностью религиозным и национальным традициям, становится в очередь за гумпомощью и позволяет себя как барана уводить в фильтропункты.

Почему другие стали на путь предательства – пошли в услужение оккупантам. И почему молодые русские салаги из Вологды или Иркутска, ничего поучительного вокруг себя с детства не видевшие, кроме пьянки и мата, переходят на сторону моджахедов, принимают Ислам и показывают пример убежденности в вере и стойкости в бою. ПОИСТИНЕ АЛЛАХ ВЕДЕТ ТОГО, КОГО ПОЖЕЛАЕТ. И это показывает нам, какие бы похвалы не высказывали в адрес нации, никак нельзя гордиться своим “чеченством”.

Единственная гордость, которую разрешил АЛЛАХ это гордость от сознания, что ты член ИСЛАМСКОЙ УММЫ. Единственный вид рабства, который возвеличивает человека это БЫТЬ РАБОМ ВСЕВЫШНЕГО АЛЛАХА.

Кое-что о мифах и мифотворчестве

Время, в котором мы живем, можно назвать эпохой крушения мифов. Мифы развенчиваются с невероятной быстротой. Но наряду с разрушением мифов проглядывается и другая, довольно наглая и циничная тенденция. Разного рода сионские мудрецы, специалисты в области социологии, политтехнологии или просто в лапшенавешивании цинично внушают, что в мифах нет ничего зазорного, что жизнь, ориентированная на мифы, нормальное явление.

Проще говоря, ЖИЗНЬ ВО ЛЖИ приобретает такую же легитимность как однополые браки.

Однополое скотство довольно известный прецедент в истории человечества. Его распространение и неприкрытость является признаком выраженной деградации общества и предвестником неминуемой КАРЫ ГОСПОДНЕЙ. Но вот, пожалуй, трудно припомнить случай, чтобы какая-нибудь даже самая жестокая и тираническая власть признавалась бы, что зиждется на лжи. Потому что не принято рубить сук, на котором сидишь. (А если рубят, то надо понимать – прочность государства не актуальна). Одновременно поиск ИСТИНЫ, этот неотъемлемый атрибут человеческой души, высмеивается и преподносится как утопическая блажь клинически неблагополучных людей.

Разрушение коммунистической религии состоялось ОТНОСИТЕЛЬНО безболезненно и легко, под одобрительные крики толпы. В отличие от этого разрушение РУССКОГО МИФА протекает крайне болезненно и тяжело. Пытаться низвергнуть его одним натиском, как коммунизм невозможно – русский миф лепили не одно столетие, тогда как коммунистический стал выдыхаться к 70 годам. Да и политика форсированного вытравливания мифа, которое прослеживалось в начале 90-х годов, оказалась невыгодной для реформаторов. Так как миф остается сильным козырем для поддержания межнациональной вражды.

Вначале же СМИ стали так резко критиковать “имперское мышление”, “державность”, “старшинство”, что русские растерялись. При встрече делегации казаков с Дудаевым, один из казаков как-то сказал: “Представляете, до чего дошло – я, русский, живя в России должен сегодня стесняться, что я русский!”.

Один из матерых военных преступников – генерал Трошев однажды в своем интервью поделился прошлыми переживаниями: “Ей-богу, в первую войну чувствовал себя в Чечне как какой-то оккупант! …”. (В этой войне и Путин разрешил ему не церемониться и “мочить” всех чеченцев подряд,… и журналисты хвалили за “решительность”. Так что проблем с совестью у “окопного генерала” на сей раз нет).

Дагестанский поход моджахедов с самого начала вызвал намного больше беспокойства в США и Израиле, чем в Москве (распад России пошел не по плану!). И тогда, чуть запоздало, но был брошен в толпу уже известный клич: “На нас, на Россею напали!”. Рассчитывали, что призыв прост и понятен для всех. Русский мужик с похмелья, возможно, не понимал ” на кой ляд ему нужны Цумада и Ботлих” и где они находятся. Но ему сказали, что “это Россея” и он одобрил: “Правильно Путин мочит черных! Надоели эти азербайжаны”.

Должно быть, и другие народы задумались – оказывается, “нападать это нехорошо”. Некоторым, наверное, на ум лезла историческая арифметика – “сколько раз, нападала Россия, и сколько раз нападали на нее?”. Еврейское лобби во главе с Березовским, используя мощные пропагандистские ресурсы, решили нажать на воспаленную шовинистическую мозоль той самой пятидесятилетней колхозницы, которая как вы помните, когда-то шла “по колено в грязи”, а сегодня барахтается по горло в ЖКХ. И, как известно, без особых мук и акушерских усилий родили “защитника Россеи”.

Русский миф оказался в этот момент крайне необходимым. Сегодня же когда “доблестные войска” по уши завязли в Ичкерии, реформаторы демонстрируют творческий подход в этом вопросе. В зависимости от конъюнктуры, то прославляют “федеральных” убийц и мародеров, то, демонстрируют сюжеты их бесчеловечности к мирному населению. Единственная ситуация, которая не подлежит двоякому толкованию это отношение к евреям. Русская жалоба на еврейское засилье однозначно определяется как “фашизм”. Тут уже никакие церемонии не допускаются и беспощадно разоблачают русскую ксенофобию.

Разрушение русского мифа заключается не только в словесных баталиях и разоблачениях прежних советских сказок, но это и демонстративное унижение русских на международной арене. Сегодня любая банановая республика может арестовать все, что плавает или летает под российским флагом.

Особенность ВЕРЫ, даже если это вера в мифологический бред, заключается в том, что она не ослабевает от внешних нападок и разоблачений. Намного более ощутимо, когда разоблачение мифа идет изнутри общества. Но когда ВЛАСТЬ не желает или не может поддержать миф, который служит основной идейной начинкой государства, то это уже гораздо серьезней. Вот здесь наступила полная растерянность.

Впервые сверху нет привычного одобрения всего русского. Подвергается осмеянию привычная до сих пор вера в свое ПРЕВОСХОДСТВО, ИЗБРАННОСТЬ, МИССИЮ. Впервые русские ощущают себя по настоящему обманутыми и брошенными. В мире они выглядят отсталыми и приобретают статус “сырьевого придатка цивилизованных стран”. Нищета приобрела такие масштабы, что половина населения находит пропитание, копошась на помойке.

На Кавказе от их имени и их руками ведется война, кровавая и грязная, “героическим” символом которой является образ полковника Буданова. Правда, по ходу дела, проскальзывает идея реформаторов облагодетельствовать русских НОВОЙ МИССИЕЙ – “борьбой с международным терроризмом”. Но у русофилов эти пока малопривлекательные “идеологические объедки” с Западного стола особого восторга не вызывают. Откуда исходит инициатива, реформаторами особо не скрывается. Российские СМИ цитировали слова Шарона (преподносили их как “крылатую фразу” не то года, не то десятилетия), что на переднем крае борьбы с международным терроризмом находятся США, Израиль и Россия. Т.е еврейское государство и два сильных государства, в которых велико еврейское влияние.

Ну что ты поделаешь, если “жинка не разрешает”?

Разрушить миф технически не сложно – достаточно его не поддерживать. Если к тому же показать действительность, какой она есть, то это дополнительный, разрушительный фактор для мифа. Но процесс этот болезненный и затяжной, тем более, когда мифологические построения стали частью религиозного сознания. Люди бессознательно стремятся трактовать любое событие прошлого и настоящего как подтверждение привычной сказки. Но жизнь суровая вещь.

Развенчание русского мифа идет на всех направлениях. Люди узнают о бесславной войне с Финляндией. О том, что битву под Москвой и Сталинградом выиграли благодаря заградотрядам Берия. О том, что сегодня предел экономических амбиций – догнать Португалию. И многое другое, что не укладывается в привычное представление. Наступает момент, когда цепляться за сказку уже невозможно….

Когда вконец обветшали мифологические одежонки, русские вдруг обнаружили, что они не такая нация как другие, и возможно вообще не нация. И появилась растерянность и лихорадочные поиски как стать нацией наподобие немцев, французов, китайцев, японцев. Русские националисты ищут пути формирования нации в укреплении, каких то важных государственных институтов, мимоходом упоминая семью как “ячейку” государства. Но, зная, что это самая “ячейка” является уменьшенной моделью нации, необходимо подробней остановится на этом вопросе.

При рассмотрении вопроса оказалось, что у русских фактически нет СЕМЬИ в общечеловеческом понятии этого слова, и нет представления, каковой она должна быть. Отсутствие семейной культуры обнаруживается в незнании самых элементарных понятий, к примеру, когда какой-нибудь ушлый журналист задает вопрос супружеской паре: “А кто у вас глава семьи?”. Сам вопрос русского не удивляет. Этот вопрос для представителя любой нации был бы оскорблением – все равно, что спросить: “Кто в вашей семье мужчина, а кто женщина?”. Русский же с самым серьезным видом начинает разглагольствовать, что, мол, в зависимости от времени, ситуации, погодных условий главенство передается от одного супруга к другому.

Семья по-русски это в лучшем случае сожительство мужчины и женщины с годами переходящее в привыкание друг другу.

Есть на первых порах родительский инстинкт и любовь к своим детям, которая тянется до подросткового возраста. Дальше дети разъезжаются в “поисках счастья”. Почитание родителей, сыновний долг, что проповедует любая религия, любая культура, для русского малозначимая абстракция. Понятия “забросил родителей” вообще не существует.

Годами сын или дочь могут не навещать своих престарелых родителей, но если они успевают приехать на их похороны и устроить пьянку для окружающих – это считается “уважил”. Муж, живущий с женой в доме у тестя, обыденная картина. Здесь не существует щепетильности, и не опасаются насмешливых вопросов, типа: “Кто за кого вышел замуж?”.

Муж, который “под каблуком” является темой шуток и анекдотов у многих народов. Но при этом и муж ведет себя как хозяин положения и жена прилюдно не очень афиширует своим внутрисемейным лидерством. Поведение обусловлено обоюдным стремлением супругов, сохранить лицо семьи. У русского, быть придатком собственной жены не является чем-то зазорным. Сказать своим друзьям или собутыльникам “жинка не разрешает” значит привести убедительный и неоспоримый аргумент. Это наиболее благоприятная версия семейных взаимоотношений.

Все это в том случае, если родители не алкоголики, если отец не насилует своих малолетних дочерей, если малолетние дети, не выдержав родительской жестокости, не убегают куда угодно лишь бы подальше от дома, если жена не зарубит мужа топором (или наоборот, он ее).

“Зарубить топором” встречается в русской семье в самых различных вариациях. Чаще всего сын отца. Власть демонстрирует свое снисхождение к “бытовым преступлениям” и отцеубийца обычно выходит через четыре года. Если объяснить, что все это было “по пьянке” – значит предъявить индульгенцию, которая сводит почти на “нет” и без того вялое общественное порицание.

Иваны, не помнящие родства и не знающего отца, нормальная картина русской жизни. Но так было не всегда. Психология крепостного массы стала доминирующей в русском обществе после революции 17-го года. В царской России семейная культура с соблюдением религиозных и фамильных традиций имела место среди дворянства и интеллигенции. А также среди казачества. В основном среди терского и кубанского казачества.

Что стало с дворянством и интеллигенцией после прихода большевиков общеизвестно. Но в первую очередь революционная еврейская верхушка постаралась отомстить казакам, ликвидировав их как устойчивое сословие, вокруг которого могут объединиться русские. Большевики на половину опустошали казацкие станицы под разными предлогами, проводя масштабные репрессии. И заполняли освободившиеся места мужицким населением из российской глубинки.

Дурная трава быстро растет. В течение одного-двух поколений в принципе был разрушен патриархальный уклад казачьей семьи. Молодежь, на фоне социалистической пропаганды охотно усваивала советское безбожие и мужицкие манеры, не отягощенные семейными приличиями. Это и был крах казачества. От него остались только воспоминания.

(Возрождение казачества сегодня, пожалуй, также проблемно как восстановление Новгородского вече. Помимо того, что власть не желает давать казачеству государственный статус, не малое значение имеет преобладание мужицкого менталитета среди современных казаков. Поэтому попытки, “возродить” ограничиваются костюмированными собраниями. Лампасы, папаха, водка и разговоры. В добавок целенаправленное моральное разложение общества намного масштабней и разнообразней, чем слабые и неорганизованные попытки людей отыскать для себя нравственный стержень).

Сильное государство немыслимо без устойчивой семьи. Спрашивать, что здесь первично, все равно, что спросить – первичен орган или клетки, составляющие этот орган. Поэтому в Советском союзе уделяли много внимания формированию новой советской семьи, в которой прививались ценности полезные для партии и государства. Какие бы людоеды не становились у руля государства, они вынуждены декларировать понятия: “истина”, “справедливость”, “всеобщее благо”, т.е. прибегать к категориям общечеловеческой морали. Иначе не возможно существование самого государства.

КПСС вынуждена была культивировать среди советских граждан общепринятые моральные ценности, сдобренные совдеповскими прибаутками. Преподносилось это как новая мораль и некий духовный маяк для человечества. Советская мораль серьезно воспринималась только среди школьников, учителей, пионервожатых и музейных работников. Для всех остальных “трудящихся” это была словесная ширма на профсоюзных собраниях.

Естественно, что моральные традиции нацменов преподносились как “пережитки прошлого” и эталоны нравственности черпались из русской классической литературы. (Княгиня Волконская, поехавшая за своим мужем-декабристом в ссылку, воспевалась как символ величайшего самопожертвования, как героиня, перед которой Жанна дАрк выглядела жалкой выскочкой.

Помню, как мы в старших классах писали сочинения о подвигах русских женщин и никак не могли взять в толк – почему для женщины поехать за своим мужем – великий подвиг. Имея возможность поехать за своим мужем, ни одной женщине мусульманке и в голову не пришло бы, остаться дома. Впрочем, и в католической Европе выполнение данного перед алтарем обязательства “быть рядом и в радости и в горести” не возводили бы в ранг подвига. Хотя сегодня нельзя отрицать, что жизнь русской женщины нужно приравнять к подвигу.

Условия существования скотские, дети висят на ней, опереться не на кого. При этом хочется остаться женщиной и найти счастье в браке. Но здесь “прилавок” почти пустой. Надо выбирать между какой-нибудь инфантильной размазней или вечно пьяным психопатом).

Крах в экономике, политике, социальных реформах можно объяснить бездарностью людей пришедших к власти (отчасти оно так и есть). Но это не объясняет, почему и с какой целью, впервые в российской истории, ВЛАСТЬ целенаправленно, последовательно разлагает семью и мораль. Буд-то, опасаясь, что государство может восстановиться! За короткий период времени, буквально на глазах, НАЦИЯ РАБОВ ПРЕВРАТИЛАСЬ В СТАДО РАБОВ.

О былинных героях, о жэкэхашных страданиях в Мухосранске и о смелости Познера

В отношении русского менталитета существует много заблуждений как со стороны простых представителей других наций и народов, так и со стороны многих известных политиков. Это можно вычислить по тем акцентам, на которых последние строят свои публичные выступления. О так называемой русской интеллигенции и говорить не приходиться – у них вообще по определению не может быть критического отношения к русскому мифотворчеству.

Одно из наиболее распространенных заблуждений это мнение о том, что русские, якобы, СКОРБЯТ И ПЕРЕЖИВАЮТ ЗА ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ПОТЕРИ, которые они когда-либо несли или несут в настоящее время. Русскому мужику это настолько “до фонаря”, что это можно приписать к одной из уникальных составляющих его “загадочной” души. Даже московские евреи иногда путают иерархию ценностей русского мужика с общечеловеческими представлениями.

Так, к примеру, в полемике со сталинистами реформаторы на их взгляд приводят железный аргумент – “десятки миллионов погибших, репрессированных”. Для усиления слезовыжимательного эффекта добавляется рассказ о сотне (какая невидаль!) задавленных москвичей во время похорон вождя. Начхательная реакция оппонентов воспринимается как тоска по “железной руке”.

Возможно это и так, но только отчасти. Главная причина отсутствия слезы, это давнее, внутренне присущее русским БЕЗРАЗЛИЧИЕ к своим потерям. Барин, царь, генсек имеет право распоряжаться их жизнями как заблагорассудится. Таков давнишний негласный уговор. И когда кто-то пытается показать русским, что они никакой выгоды от войны не имеют, кроме цинковых гробов это “выстрел мимо цели” и одновременно “телеграмма не по адресу”.

Их жизнь никогда не была в их введении. Здесь мы имеем тот вид заблуждения, когда бесконечные разговоры о построении гражданского общества воспринимаются как некий свершившийся факт и идет апелляция к здравому смыслу и гражданскому чувству нации (т.е. к тому, чего не существует в природе русских).

Нам могут резонно возразить: “Но ведь скорбят же по десантникам, уничтоженным на высотке в Аргунском ущелье? Скорбят же по морякам-подводникам “Курска”?”. Да, правда. Но здесь проступает еще одна особенность русского характера – они дружно скорбят, если сверху поступает указание – “когда и по какому поводу необходимо скорбеть”. Скорбь по десантникам это не сожаление о человеческих потерях (здесь искренне скорбят только родственники), а это в первую очередь ритуальная акция в поддержку русского мифа, а если конкретней, мифа о “непобедимой русской армии”.

Как правило, части 150-ти тысячной регулярной армии в сражении против 2-х тысяч чеченских бойцов постоянно должны оказываться в меньшинстве. Иначе, какой это героизм? И вот в очередной “день памяти” мы узнаем, что 84 десантника пали, но при этом “уничтожили свыше 700 боевиков (?)”. Но это еще, куда ни шло!

Помнится во время торжественного празднования первой годовщины, какая-то женщина с патриотической сталью в голосе чеканила с экрана, что каждый из них (десантников) “уничтожил до 40 чеченских бандитов”. Если прорывалось по ущелью около двух тысяч “бандитов”, а простой арифметический подсчет дает нам 3360 убитых “бандитов”, то это конец войне (?) … Но не конец русской сказке.

Не будем настаивать на логике. Если русских не подпитывать подобными сказками, то кроме “по колено в грязи и по горло в ЖКХ” у них ничего не остается. Трагедия “Курска” была раздута журналистами помимо желания властей. (Один из признаков беспомощности власти). Заодно российский журналистский цех вместе с “Курском” постарался потопить надежду на возрождение морской сверхдержавы. Что все эти стоны и оплакивания не имеют даже видимой нравственной подоплеки, ощущают все. Почему по118-ти подводникам надо скорбеть, а по 128 пехотинцам, сгоревшим в сбитом под Ханкалой вертолете, скорбеть не надо?

Почему именно 84 десантника записаны в былинные герои? Ведь буквально через десять дней (с 9 по 13 марта 2000г) под высокогорным селением Дай, было уничтожено 280 пехотинцев из спецподразделения “Летучая мышь” внутренних войск. Их четыре дня подряд гнали на штурм высот без поддержки авиации. Собственные БМП открывали заградительный огонь в хвост штурмующим, отсекая путь к отступлению. Но пропагандистская “родина-мачеха” их не только не оплакивает, но даже не упоминает.

А теперь представьте себе, сколько жалости испытывает русский к другим народам, если начальство его до зубов ВООРУЖИЛО и РАЗРЕШИЛО убивать и грабить “разных чучмеков”. (Так называемая интеллектуальная элита русских националистов относится раздраженно- негативно к русско-чеченской войне. Видит в ней большой политический и моральный ущерб для государства. При этом она не выражает ни капли сожаления о зверствах военных среди мирного населения. Но мы неправы, требуя от русских того, чего нет в их природе – сопереживания человеческим страданиям. Даже переживания за соплеменников носят у них сиюминутный, демонстративно-картинный характер.

Что касается Политковской с ее обличительными статьями о российской военщине, то здесь не все так просто. Жизненный “полиграф” показывает, что она переживает за жертвы геноцида еще меньше чем русские. Но зато под видом чеченской “матери Терезы” хорошо изучила обстановку изнутри. И сегодня может называться “специалистом по Чечне”, каким в свое время был Бабицкий).

“НОРД-ОСТ” можно оценить как сжатую энциклопедию русской действительности. Даже самый упертый патриот не оспаривает факта полного пренебрежения жизнью заложников со стороны властей. Но это привычно, речь не об этом. Мовсар Бараев с соратниками взорвали в центре Москвы такую “бомбу”, что последствия не возможно предугадать, а ущерб невозможно измерить в тротиловом эквиваленте.

(Самым строжайшим образом засекречено все, что происходило внутри зала. От людей тщательно скрывается информация о том, что происходило между шахидами и заложниками. А ведь интересно, что говорили совсем молодые люди, которые спокойно и уверенно пришли пожертвовать своими жизнями? Что давало им такую силу? Что их толкало на это?

Некоторые из заложников, рассказывая о событии в русле официальной лжи, все же обнаруживали какую-то задумчивость и неуверенность. Возможно, они впервые оценили ту искусственную мишуру, в которой жили, на фоне ИСТИННОГО ВЕЛИЧИЯ ДУХА. Мы не знаем. Это теперь государственный секрет. И что интересно, засекретил это не Путин. Инициатива запрета на информацию исходила от Сванидзе, Познера, Венедиктова и других евреев. И не случайно! Именно в такие моменты рвется тотальная паутина ЛЖИ, которой они опутали весь земной шар).

Сильнейший удар был нанесен хвастливым заявлениям о вездесущности спецслужб. Поэтому после того как поутихла информационная паника, стали в первую очередь латать миф о “крутых спецподразделениях”. По горячим следам досталось всем действующим лицам драмы. Но что интересно, ни один известный представитель российской политической панели не нарушил ТАБУ – “не лаять в сторону спецотрядов”. Милицию по привычке облили помоями. Хотя первыми шмонали карманы беспомощных заложников именно представители “Альфы”.

Тот маодзедуновский рейтинг, который евреи приписывают Путину после газовой атаки, вещь допустимая. Это вполне в духе русского мужика. Когда ВЕРХИ применяют дубинку, русская душа успокаивается – значит, все идет хорошо. Но в данном случае эта закономерность не работает, потому что МУЖИК ОБИЖЕН на власть. Сильно обижен. И поэтому двести убитых заложников у него привычного одобрения не вызывают, а скорее он записал их в досье промахов власти. Мужик обижен, потому что впервые за свою историю чувствует себя по настоящему ЗАБРОШЕННЫМ.

Намного трагичней, чем войну и человеческие потери воспринимает он отсутствие зарплаты, пенсий, пособий, несправедливые тарифы на жилье и коммунальные услуги. С каждым годом растет ощущение, что ВЛАСТЬ НЕ ВЫПОЛНЯЕТ СВОИХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ. Более того, она (власть) обнаруживает явное пренебрежение к жизненно важным проблемам ГОСУДАРСТВА, не говоря уже о русском народе, который всегда был дешевым приложением этого государства.

И сегодня мы видим абсурдную ситуацию, которая возможна только в России – за кризис государства простые люди переживают больше, чем правительство. До сих пор власть хоть впроголодь, но кормила, хоть конурой в трущобах, но кровом обеспечивала. И чувствует мужик, что дело не в недочетах Матвиенко и Починка, а нутром ощущает, что произошла серьезная авария внутри бесперебойно работавшей системы, и нет теперь над ним привычной БАРСКОЙ (НАЧАЛЬСТВЕННОЙ) “КРЫШИ”.

Есть еще одно распространенное заблуждение в отношении русского менталитета. В спорах, что политиков, что обывателей часто можно слышать расхожий довод: “Русского мужика лучше не злить, а то…”, “Если русский мужик встанет…”, “Лучше не испытывать терпения русских…” и так далее. Довод этот настолько не состоятельный, настолько далек от реального понимания вещей, что, пожалуй, достоин крепких русских “возражений”.

Зная, что это заблуждение, Познер обращаясь к аудитории, с издевкой спрашивает: “Вы не знаете почему “наш”, русский человек так терпелив в отношении власти? Чтобы она с ним не делала”. В другой момент тот же ведущий приглашает представителей Национал-державной партии в студию и начинает издеваться над их “державностью” и “национализмом” и заочно угрожать Минюсту за то, что зарегистрировали таких махровых антисемитов.

Так беспардонно вести в отношение представителей коренного, государствообразующего народа можно только тогда, когда чувствуешь себя, истинным ХОЗЯИНОМ этого самого народа и при условии, что у этого народа нет никакого понятия о гражданском и человеческом достоинстве.

(Смелость Познера это особая, еврейская смелость. Смелость, когда все давно просчитано и никаких возражений и неожиданностей со стороны покоренного быдла не предвидится. А зря евреи так себя ведут. Не следует так быстро забывать историю. Ни мировую, ни тем более российскую историю, с ее непредвиденными зигзагами.

Такую же смелость и бесцеремонность евреи обнаруживали в 20-х годах 20-го века, думая, что уже стали на горло всему миру, пока европейские народы не проснулись и не начали противостоять зачинщикам мировой смуты. А Сталин в 37 году устроил первый масштабный еврейский погром, после революции 17-го года. Тогда евреям пришлось снова залечь и вновь подделываться под французов, немцев, поляков, русских. Ну а пока… у русских видна покорность, а у евреев самодовольная наглость).

Не только Познер, но и сами русские обнаруживают, что их терпение не совсем нормальное явление. Предлагаем цитату из очередной публикации АРИ (Агентство русской информации). Предпочтение этому сайту мы отдаем, потому что здесь как нигде обнаруживается типичная “русскость” мышления.

“Однако, несмотря на некоторые различия в поведении, в уроне жизни, есть нечто общее, что объединяет между собой и лизателей, и сосателей – вечерами они собираются по кухням и за бутылкой водки льют слезы над судьбой русского народа.

Когда я в очередной раз вижу в телевизоре рыдающую физиономию, сетующую, что не платят год зарплаты, что в квартире минусовая температура, наконец – что в кране нет воды, я хочу у такого чучела спросить: а что ты, овца глупая (тупой козел) сделала (сделал), чтобы прекратить такое издевательство над твоим человеческим достоинством (если остатки такового у тебя имеются?). Тебе не платят зарплату? А какого хрена ты тогда ходишь на эту работу, почему вы всем коллективом не устроите осаду администрации? Не придете в гости домой к творящему произвол чиновнику?

У тебя мерзнет ребенок? А что ж ты сидишь с этой бедой одна дома? А что в это время делают твои соседи? Кто вас заставляет дружно платить тем же коммунальщикам, какие то баснословные деньги? Кто вам мешает устроить акцию всеобщего гражданского неповиновения, чтоб в вашем сраном Мухосранске все встало: заводики, троллейбусы, школы, больнички. Да через сутки у вас будут представители СМИ всего мира!”.

Нормальное, по-человечески понятное эмоциональное начало, которое одобрил бы любой оппонент автора, венчают отвлеченно-инфантильные представления. Оказывается, в Мухосранск слетятся представители СМИ всего мира! “Заграница” нам поможет! Это и есть в конечном итоге предел упования “раскрепощенной русской мысли”. Помочь должна та самая заграница, которая с удовольствием наблюдает, как подыхает этот самый Мухосранск, раскинувшийся от Балтики до Японского моря.

Далее автор переходит к военным. Чувствуется, что он с трудом сдерживает пальцы, готовых выписывать на клавиатуре матерные кренделя.

“Россиянская армия. Когда над своей злой судьбой плачет обездоленная тетка, я еще как то по человечески могу ей посочувствовать, но когда сопли распускает здоровый мужик, у которого в руках рычаги танка, штурвал самолета, т.н. “красная кнопка” – вот этих существ я уже не понимаю. Да ваши предки в свое время, когда большевички только становили свою власть, не долго думая, спиливали ствол да приклад у папиного ружьишка, и молча уходили в тайгу”.

Трудно не согласиться с автором. Слово “военный” всегда ассоциируется с некой твердостью, мужеством, суровой прямотой и преданностью своему народу. Но все эти общепринятые представления надо отбросить при описании образа военного в русской армии (кроме твердости лба). Тут снова вступает в силу правило – не путать Россию с остальным миром. Это в Латинской Америке, в Африке военные могут свергнуть слишком зарвавшегося президента. В России такой сценарий невозможен не из-за “цивилизованности” государства, а из-за того, что быдловая покорность, характерная для всех слоев населения, в первую очередь присуща военным.

Во время знаменитого “прямого общения президента с российским народом” показывают не то прапорщика, не то офицера из 201 мотострелковой дивизии, которая защищает “интересы России” в Таджикистане. Он русский, служит в российской дивизии и не первый год рискует своей жизнью в очень не простом регионе. И он, с видом затюканного двоечника, просит Путина … дать ему российское гражданство (?) К счастью, никто нас не сможет обвинить в литературном преувеличении или карикатурной драматизации положения. Этот эпизод наблюдала многомиллионная аудитория телезрителей.

Но еще интересней наблюдать политический утренник Познера, когда он среди прочих приглашает в студию и именитых генералов. Повелительно-обкомовский тон ведущего рефлекторно делает из грозных вояк покладистых ревнителей политкорректности. И видно, что достоинства у них не больше чем у того же прапорщика из 201 дивизии.

Особенно это заметно, когда они жалуются, что “кто-то там наверху” продал военный эсминец, стоивший несколько миллиардов долларов, иностранному государству за … один доллар (!) Это не описка! Именно за 1(один) доллар! Они жалуются телеведущему, и он снисходительно выслушивает их. И эти высокопоставленные ничтожества называются военной элитой страны и стоят на страже государственных интересов(?) Только бессовестный плут или слабоумный инвалид может говорить о построении гражданского общества среди таких людей.

Нашумевший демарш генерала Трошева заинтриговал российскую общественность. Неужели, в кои века дождались таки “стрелецкого бунта”? Что только не рисовало изголодавшееся ожидание. Предполагали даже сюжеты, где бравый генерал выводит танковый полк из Чечни и направляет в сторону Москвы, чтобы наказать антирусское правительство. И что вся Россея, задрав штаны, побежала бы за ним. Но это все из области ненаучной фантастики. Чудо не состоялось.

С генералом русско-мужицкого происхождения справился даже такой неврастеник как министр обороны Иванов. Опасность представлял в свое время генерал Рохлин. Он не был перегружен всевозможными холопскими комплексами, так как не был русским, а был евреем. И соответственно обладал еврейской настырностью, расчетливостью и некоторой долей авантюризма в претворении политической цели. Неуправляемый еврей, со своей ОТДЕЛЬНОЙ ПРОГРАММОЙ, намного опасней, чем целая армия “патриотов” из Мухосранска, поэтому и приговорили.

Как найти кусочек сыра в политическом лабиринте?

Русское национальное СОПРОТИВЛЕНИЕ обнаруживает себя в основном в двух ипостасях: в виде ЖАЛОБЫ и в виде РАЗОБЛАЧЕНИЯ. “Жалоба” это исторически и психологически закрепившаяся реакция рабского сознания. Она сегодня заполонила все информационные каналы, она везде и всюду и, в общем, не представляет для нас особого интереса. Если коротко, то это старая русская просьба к барину – “не вели казнить, а вели помиловать”.

Больший интерес представляет “разоблачение”. Сегодня это основное занятие русских патриотических движений. Разоблачают и изобличают все, начиная с Зюганова и кончая последним бомжем. Если бы сотая доля тех преступлений “антинародного режима”, о которых не устает говорить Зюганов, стала бы достоянием гласности в любой другой стране, за этим последовала бы сильнейшая политическая буря со всевозможными отставками, судебными преследованиями, политической крахом известных личностей. Или прошла бы революционная буря со свержением режима и потоками крови.

(Варианты зависят от географического расположения и уровня развитости страны). В принципе РАЗОБЛАЧЕНИЯ на то и рассчитаны, что НАРОД ПОДНИМЕТСЯ и соответственно ВЛАСТЬ ИСПУГАЕТСЯ. Разоблачения в устах национал-патриотов это тщетная попытка призвать “Русь к топору”. (В свое время нежелание русского мужика подняться “на бой кровавый…” попортило много крови большевикам). На российском пространстве такая прямолинейная модель политического провоцирования не срабатывает. Плутократы плотно сидят в кабинетах власти, смеются над разоблачениями оппозиции и периодически выступают по телевидению с новыми “реформаторскими идеями” убедительно объясняя, почему прежние идеи провалились.

А что касается народа, то наглядным доказательством полного отсутствия гражданского достоинства и беспомощности общества является политическое долголетие Чубайса при зашкаливающей всеобщей ненависти к нему. На фоне такого, мягко говоря, своеобразного политического поля постоянное РАЗОБЛАЧЕНИЕ становится унизительным для самих разоблачателей, выдавая их политическую беспомощность и трусость.

Ведь уважающий себя политический деятель должен идти на какие-то радикальные шаги, если ВЛАСТЬ НЕ СТЕСНЯЕТСЯ его разоблачений. Но тогда ему припишут “экстремизм” и сотрут в порошок, а ближайшие сподвижники разбегутся, сделав вид, что никогда его не знали.

(После падение социалистического лагеря, евреи навязали миру известную формулу, в которой любое национально-освободительное или революционное движение попадает под определение “экстремизм” или “терроризм”. Хотя сами более двух веков беспрерывно разжигали в Европе и во всем мире революционные смуты.

Сегодня сионизм считает, что достиг своих целей и проповедует всему миру принципы политкорректности. Излишне напоминать, что самым опасным для себя евреи считают “исламский экстремизм”. Здесь терминологическая завеса доходит до идиотизма – к терактам причисляют: взорванный БТР, танк или сбитый вертолет со спецназом).

Правила, которые сегодня установили для любителей политических игр таковы, что выиграть борьбу, придерживаясь их, невозможно. (Иногда власти сами выбрасывают сведения о тех или иных политических просчетах и экономических аферах. Делается это искусно, через развлекательно-юмористические сериалы типа “Куклы” или какие-нибудь “аншлаговские вечера”.

Есть более солидные методы паровыпускания, где известные лица ведут между собой заумные споры вперемежку с разоблачениями и обвинениями, и для пущей “наукообразности” нажимаются ДА-НЕТ-ные кнопки. Эффект от политического шаманства поразительный. Толпа сразу теряет интерес к “разоблаченному делу”, каким бы вопиющим оно не было. Затем политические клоуны и слабоумные оппозиционеры частым повторением окончательно замусоливают тему, лишая ее остатков политической значимости).

Плутократы разрешают все: и яркие обличительные речи, и митинги и голодовки. Но при этом строго следят, чтобы никто из политиков не косился в сторону оружия. Пара заржавленных автоматов, найденных где-то в глухом лесу на Алтае были приписаны Национал-большевистской партии и послужили причиной заключения Лимонова в тюрьму. Поэтому самые бесстрашные “патриоты” и “разоблачители” антинародного режима в первую очередь заявляют о “недопустимости экстремизма” и своей приверженности демократическим принципам.

Плутократы смотрят на вещи более реально. Плевать они не хотели на “демократические принципы” тем более на российском политическом пространстве, и тем более, если дело касается “быть или не быть” у власти.

Возникает естественный вопрос – что сделает оппозиция, если власти во время выборов прибегнут к сталинской методике? Где, как известно важно “правильно” подсчитывать. Предположим, что на экране очередной раз появится считальщик Вешняков и кирзово-бесстрастным голосом объявит об “убедительной победе” того, кто “должен был победить”. И что дальше? Россея поднимется? … Да поднимется! Зюганов выведет пенсионеров с красными транспарантами на улицу (с разрешения Лужкова) и обличит антинародное правительство, которое на этот раз ко всем своим недостаткам еще и “узурпировало власть”.

На этом “подъем” закончится. Дальше пойдут бесконечные разъяснительные беседы различных “специалистов”, которые будут доказывать, что “российская демократия”, где-то даже на порядок выше европейской. А со стороны патриотов пойдет новый поток разоблачений.

Но неужели так плачевно обстоят дела с русским бунтом, с русским восстанием? Ведь были же Разин, Пугачев, декабристы. Или не созрели условия для бунта? Нет. С условиями как раз все обстоит “благополучно”, в том смысле, что для русского бунта есть главное условие – в России очередной раз введены либеральные реформы. Демократические послабления для русского все равно, что коровье молоко для эскимоса. Вызывают отравление и страдание.

Как мы ранее отмечали, не выдерживает русский мужик малейшего намека на СВОБОДУ, считает себя в таких случаях несправедливо ЗАБРОШЕННЫМ, воспринимает все это, как некий обман со стороны СЛАБОЙ ВЛАСТИ. И здесь, если русского мужика подбить против барина (начальника) и для примера “во имя справедливости” завалить пару начальников, процесс пойдет. Но вот беда, где найти смелого АТАМАНА.

Патриотично настроенные лидеры, представляющие потенциальную угрозу для власти плутократов, находятся под пристальным вниманием. Евреи, контролируя почти все информационное поле, оказывают на них такое моральное давление, подвергают такой травле, что эти личности невольно привлекают интерес людей и вызывают сочувствие.

За последние пять лет СМИ создали у российского обывателя впечатление, что существуют три врага прогрессивного человечества: Наздратенко, Лукашенко и Милошевич. Ну, с последним вроде все ясно – арестовали и судили за геноцид мусульман (хотя поверить в то, что евреев беспокоит геноцид мусульман, могут только инопланетяне).

В чем провинился Наздратенко, трудно было понять. Но было видно, что евреев он не устраивает. Запомнилось только, что Чубайс в самые морозные месяцы отключал рубильник, и затем впереди всех мировых новостей шли картинки с полопанными батареями и грустными пенсионерами в Приморском крае. Это служило “доказательством” несостоятельности губернатора. Тем не менее, просачивалась информация, что свыше 80% населения края продолжает поддерживать губернатора.

На фоне такого рейтинга Путин просит его уйти с поста губернатора и дает ему место рыбного министра. Длительное время о Наздратенко почти не вспоминали. Но о нем не забыли. И вот настал момент, и пошла новая волна “разоблачений” с квотами, процентами, дележом и прочим околокриминалом.

Мы подробно остановились на этой сутяжной бодяге не спроста. В ней есть несколько поучительных моментов. В итоге Наздратенко не только должен уйти со своего поста, но над ним уже нависла перспектива тюремного заключения. Сообщая это, отстраненно-пресные физиономии дикторов кривятся в легкой усмешке. Затравленный, загнанный, растерянный он просится на телевидение к своим гонителям, чтобы ему дали возможность “рассказать людям всю правду”.

Вся эта история очень напоминает демонстративную “политическую порку”. Вот мол, что будет с теми, кто готовит себя в Стеньки Разины и вот вам истинная цена 80% поддержки со стороны русских мужиков. При этом евреи демонстрируют сатанинскую настырность и такую слаженную агрессивность в охоте на НАМЕЧЕННОГО ПРОТИВНИКА, что им позавидовали бы гиены.

Независимо от возраста, пола, профессии, политического окраски, и даже при наличии враждебности меж собой ни один еврей не пройдет мимо телевидения, чтобы не “лягнуть” Лукашенко. Причем, СМИ умудряются склонять его имя, какая бы тема не стояла на повестке. Создается впечатление, что не без причастности Лукашенко произошли наводнения в Европе, повышение квартплаты в Воронеже или экологическая катастрофа у берегов Испании.

В этой статье не идет речь о белорусах. Очень хотелось бы надеяться, что этот народ по настоящему сплотится вокруг своего лидера, не бросит и не предаст его в ответственный момент, как это принято у русских.

Но вернемся к основной линии нашего рассуждения. Сделаем допущение, что какого-то серьезного человека из русского патриотического движения плутократы-реформаторы проморгали. Это в пределах допустимого, ничего невероятного здесь нет. И проморгали настолько, что он сумел объединить вокруг себя достаточно крепкое ядро единомышленников и увлечь за собой остальные партии и группы националистического толка. Вероятность такого события мала, но мы продолжим моделировать нашу гипотетическую ситуацию.

В конечном итоге, у нас общепризнанный РУССКИЙ лидер становится во главе объединенного русского национального движения. Допустим, попался настолько смелый мужик, что начинает действовать НЕ ПО ПРАВИЛАМ, которые установлены сверху. То есть не признает голодовку, жалобы и кукиш в кармане в качестве ДЕЙСТВЕННЫХ МЕТОДОВ борьбы. Допускаем ПУГАЧЕВСКОЕ ВОССТАНИЕ с поправкой на 21-й век с его техническими достижениями, информационно зависимым и политизированным населением. Под “Пугачевским восстанием” мы подразумеваем вынужденные (и последовательные) РАДИКАЛЬНЫЕ ШАГИ русского националистического фронта в ответ на откровенные политические махинации ВЛАСТИ.

Мы нарисовали СИТУАЦИЮ, мысленно проигнорировав ряд трудно преодолимых барьеров, объективных и субъективных, которые неминуемо возникли бы на пути ее становления. Хотя некоторые нетерпеливые националисты считают, что достаточно свистнуть и ситуация организуется сама собой. ….

СТОП! Читатель, на этом месте сделай небольшую паузу, отвлекись…. Выпей чашку чая, объясни жене, что памперсы способствует развитию энуреза у ребенка, позвони другу и спроси его о прогнозе ближайшего матча…или еще что-нибудь. Только не пей спиртного и подумай на трезвую голову,…чтобы могло произойти дальше?

Совершенно верно угадал, дорогой читатель! Вот что значит немного подумать. А дальше современное “пугачевское восстание” подавили бы в кратчайшие сроки. И сделали бы это ни американцы, ни НАТО, ни миротворцы ООН. Его бы подавили русские генералы. Тот же Трошев, за лишний лычек на пагоне, потопил бы в крови нарушителей “конституционного порядка”.

Судьбу атамана предугадать также не сложно. Его обязательно предали бы ближайшие соратники. Как предали в свое время Разина и Пугачева. Но может такое свойственно, только для российских низов и голытьбы. Да нет! Читая архивные документы о допросах декабристов, диву даешься – с какой легкостью они продавали друг друга. И даже находясь в ссылке, “во глубине сибирских руд” продолжали беспощадно “стучать” на своих товарищей по несчастью. Наиболее “отличившихся” ссыльных аристократов переводили из Сибири на Кавказ.

Нет, не зря Познер ведет себя так пренебрежительно с русскими националистами. Видимо, гад хорошо изучил русский характер и русскую историю. Дальше эту тему лучше не развивать. Потому что напрашивается “не легитимный” вывод, что в русском обществе единственной категорией людей, которые имели хоть какую-то мораль, принципы и волю … были воры в законе (?)

Многие люди приходят к выводу, что время, в котором мы сегодня живем – очень интересное время. Мир насторожился в ожидании каких-то доселе невиданных перемен. Рушатся привычные мифы и представления. Научный анализ выглядит шарлатанством, прогнозы не оправдываются, беспрецедентных случаев больше чем ожидаемых…. Поэтому не будем с порога отметать планы русских патриотов “установить, наконец, в России РУССКУЮ ВЛАСТЬ”. Здесь мы можем пожать плечами и сказать: “Чего только в жизни не бывает?!”. Но лучше поразмыслить в контексте исторического опыта и сегодняшних реалий, не претендуя на прогноз.

В истории России не было случая успешного восстания русских ПОД ПРЕДВОДИТЕЛЬСТВОМ РУССКИХ. Поэтому и посмеиваются плутократы, провоцируя всю эту “разоблачительную” возню и намекая, что любое русское восстание обречено на “пшик”, если его не возглавит очередной Бронштейн. А бронштейнам сегодня нужна политкорректность и не нужны восстания – они у власти. Трудно возразить, ведь помимо политического ТАЛАНТА, тут надо иметь огромную ПОЛИТИЧЕСКУЮ ВОЛЮ. А людей с такими качествами на русском патриотическом горизонте не видно. А тем редким фигурам, которых можно причислить к деятельным лидерам, невозможно сколотить опорное ядро единомышленников среди рабского стада. А ведь здесь главную роль играет объединяющая идея, за которую нужно жертвовать.

(Ну не жизнью, конечно, … таких идей сейчас в мире нет, кроме идеи Ислама, но хотя бы своим временем, энергией, материальными средствами).

Идеологический прилавок скуден. Ничего, кроме уже дискредитировавших себя идеологий, такой как коммунистическая, к примеру, на вооружении нет. Самостоятельная мысль большинства интеллигентствующих русских патриотов дальше пещерного национализма не идет.

Есть еще абстрактно-утопическая евразийская теория, которая уже в начале изложения вызывает непреодолимую зевоту слушателей. Трудно поверить, что ради ее претворения, кто-то пойдет на “бой кровавый”. Разные партии и движения русских патриотов, в общем-то, разными словами говорят об одних и тех же вещах, ставят одни и те же цели.

Но сегодняшняя российская власть может не переживать – они никогда не договорятся между собой. Наблюдая за их полемикой, ощущаешь абсолютную неспособность этих людей к компромиссу даже по третьестепенным вопросам. И продиктовано это не принципиальностью, а какой-то внутренней озлобленностью и неспособностью к прощению, характерные для рабского менталитета.

Сегодня даже та самая пятидесятилетняя колхозница понимает, что власть практикует все методы, чтобы предельно ослабить государство и подстелить его под Америку. И наоборот, сверху торпедируются любые инициативы, которые могли бы оживить политический, экономический, моральный ресурс государства. И разорвать этот порочный круг, можно только придя к власти. Но вот уповают на самый простой и ничему не обязывающий вариант – пробег в рамках того политического лабиринта, который уже установлен. То есть предел мечтаний это прийти к власти через выборы.

Давайте снова прибегнем к моделированию ситуации. Допустим, на экране появляется немигающее лицо все того же считальщика Вишнякова и он не “засудил” оппозиционного кандидата и ко всеобщему ликованию объявляет: “Президент умер! Да здравствует президент!”. Прежний “хозяин” Кремля уходит и его заменяет новый, свой “русско-патриотический” лидер. Ну и что дальше? А дальше пенсионеры, с чувством выполненного долга, свернут красные транспаранты и разойдутся по домам. Лидер сядет в кремль и начнет “РУКОВОДИТЬ”. Ему больше ничего и не позволят.

Соратники и однопартийцы ничего в руках не имеющие (кроме транспарантов) будут ждать перемен и постепенно наливаться злобой, так как “по щучьему веленью” ничего не проходит. О демонтаже порочной и деструктивной системы, которую формировали более десяти лет, не может быть и речи. Для этого нужны морально устойчивые СОРАТНИКИ, которые не отступят и не продадут, и НАРОД, у которого есть чувство ГРАЖДАНСКОГО ДОСТОИНСТВА. Не слишком ли много “если”?

Четыре “крамольные” мысли

Сегодня люди СТРАДАЮТ не оттого, что у них материальные и бытовые затруднения. Хотя на поверхности сознательно озвучиваются большей частью эти самые затруднения. Но истинные страдания и растерянность вызваны развенчанием МИФА, на котором до сих пор держалась их ВЕРА. Человек не может долго находится в подвешенном духовном состоянии. У него три пути. Он должен или цепляться за старый миф и пытаться его оживить.

Но это безнадежное занятие – однажды рухнувший миф не подлежит восстановлению. Или заменить его новым мифом, то есть новой ЛОЖЬЮ. Но то, что сегодня предлагается, не жизнеспособно с самого начала. И, наконец, пойти по пути ИСТИНЫ.

Здесь не требуется невероятных финансовых затрат на пропаганду, потому что она – Истина. Здесь не требуется обладать баллистическими ракетами и стратегической авиацией, а достаточно иметь желание ПОЙТИ НА СМЕРТЬ ради Истины и тогда канцелярский ножичек для резки бумаг превращается в оружие…. Оружие, которое делает несостоятельным все современные достижения военной техники и военной стратегии. И от этого оружия нет спасения, и для него не существует преграды.

Поэтому, желая опровергнуть это, самая разжиревшая, опьяневшая от сытости держава хочет продемонстрировать всему миру свои мускулы. Для демонстрации силы она выбрала в качестве жертвы одну из самых слабых стран мусульманского мира – Ирак. Слабую, из-за своей приверженности лживой идеологии и диктаторскому строя.

Но давайте закончим русскую тему. На скорую руку можно конечно слепить новую сказку для русского мужика, с таким же лоскутно-мозаическим содержанием какой является российская государственная символика. Теми средствами пропаганды, которые есть у русских патриотов можно сколотить группу, клуб по интересам, секту. Но невозможно собрать какое-нибудь значительную партию под единую идею. Евреи, обладая огромной медийной индустрией, имея в руках экономические и политические рычаги, не спеша, но планомерно и постоянно прививают русским несколько мыслей.

Мысль первая.

Не надо ссориться с Америкой, она “ну очень сильная”, она “наш стратегический партнер”, “В.В. Путин сделал очень правильный выбор, ну прямо в яблочко попал!”. При этом ТВ показывает американские авианосцы и другую военную мускулатуру, на фоне заржавленного российского корабля и капитана, который сетует, что не может выйти в море, так как нет топлива.

Все-таки удивительны современные технологии “взятия за горло”. Это же надо – страна, которая сидит на нефти, не может заправить свой корабль или субмарину. Ну, попроси топливо у Абрамовича или Ходорковского! Может, и дадут.

Мысль вторая.

Ее очень хорошо излагает глава МИДа Иванов: “Так как мы теперь с Америкой друзья и стратегические партнеры, и между Бушем и Путиным доверительные отношения, то нет нужды держать лишние ракеты. Друзьям же доверяют”.

Вообще, за дураков держит. В истории дипломатии и политики любые заверения в дружбе настораживали и служили сигналом не для разоружения, а как раз наоборот.

Мысль третья.

Нужна контрактная, “высоко профессиональная”, “хорошо оплачиваемая” армия. Та армия, что имеем сейчас, не пригодна выполнять задачи в изменившейся мировой обстановке. Вы же видели Норд-Ост, понимаете, кто нам угрожает?! Не нужны атомные субмарины и ядерное оружие. Пусть все это будет у Америки и этого вполне достаточно. Ведь мы друзья. У вооруженных сил будет новая задача. Надо больше акцентировать внимание на разработках стрелкового оружия и на подготовке десантников и спецназа для проведения адресных операций.

Мысль четвертая.

Связанная с предыдущими и вытекающая из предыдущих. Не надо по старинке записывать США и Израиль во враги. Это пережитки холодной войны. Вы же видите, что мир после 11 сентября ИЗМЕНИЛСЯ. Впервые так масштабно и так удачно “исламские террористы” достали евреев за пределами Израиля. И где? В стране, которая долго упивалась своей защищенностью и своей безнаказностью. Поэтому для вас представляем опасность не мы – евреи, которые грабим вас на “законных” основаниях, а те “незаконные” вооруженные формирования и “международные террористы”, которые приехали, якобы защищать своих единоверцев от геноцида.

Исходя из вышеизложенного, нельзя делать никаких прогнозов. Мы вроде перечислили основные причины, акценты, политические тенденции. Если же мы думаем, что те силы, которые замышляют хитрые политические комбинации и вынашиваю вероломные планы, знают, во что все это выльется, то это большое заблуждение. Все, что произойдет, несмотря на всеобщее ожидание, произойдет как всегда НЕОЖИДАННО! Но одно мы знаем достоверно – тот, кто примкнул КО ЛЖИ и ее видимой силе будет в числе проигравших, как в этом мире, так и в МИРЕ ГРЯДУЩЕМ!

Саад Минкаилов / 2003 год
Кавказ-Центр